«О червях». Статья публициста Ивана Мизерова

Эта статья будет совсем короткой – да и едва ли те, кому она будет посвящена, заслужили большую. Гусанос – в переводе с испанского это означает червяки. Некогда именно этим словом Фидель Кастро назвал тех, кто с американским оружием и на американских судах попытался высадиться на землю Острова Свободы, на территорию Революционной Кубы, чтобы подавить её порыв, уничтожить её завоевания, вновь превратить её в полуколонию, в послушный и покорный протекторат США.

Тогда, в 1961 году в Заливе свиней они проиграли – и, что куда важнее, проиграли их господа и хозяева. Проиграли, но, разумеется, не оставили попыток взять реванш – и гусанос существовали и дальше: в качестве вооруженных групп с неясным статусом между агентами разведки и обыкновенными наёмниками, в виде диверсионно-террористических группировок, а позже, когда Куба явно доказала свою крепость, а немедленная нужда в услугах гусанос отпала – и в качестве важного элемента мафии и преступного мира.

Но вот гусанос, кажется, дождались своего часа – и мир, скованный скорбью, облетают фотографии ликующих людей с кривыми и хищными улыбками с улиц Майями. Всё ещё живые старые черви, выращенные уже на американской почве червячки – все копошащиеся представители, вся масса вылезли праздновать смерть Фиделя. Не будем об этике – да и какая этика у червей? Не будем о массовости данного явления – уже давно известно, что современные медийные технологии вполне способны выдать неискушенному зрителю несколько сотен людей за тьмы и тьмы недовольных и протестующих, либо напротив радующихся и торжествующих. С гусанос из Майями всё вполне понятно – и причины, и облик, и будущность.

Но и в других частях света нашлись свои червяки – были и у нас, в России, которые с наслаждением зарывались в свежую могилу ушедшего титана, ввинчивались в самый труп великого человека, радостно возглашая “Его нет! Его больше нет!”. И – разумеется, тут же выливали ушаты помоев на его дела, на Кубу, на всё социалистической, разумеется, пророчили – и крах Острова Свободы, и угасание левой идеи, некоторые чуть не до некоего гипотетического грядущего трибунала по Кубе завирались. И вот этим червям уже надо ответить – не потому, что они способны реально повредить Фиделю, его делу, его памяти даже – а потому, что Человек не должен проходить спокойно и равнодушно мимо мерзости.

А упоение смертью – это мерзость. Червяки победили? Кого? Когда? Нет – их противника прибрала костлявая – и они рады ей и с ней солидарны. Не понимая по примитивности своей, что Фидель жив. Индивиды (не хочется именовать их гордым именем Человек), некоторые из которых бросают коммунистам как упрёк, видите ли, чересчур приземлённый материализм, не в состоянии постичь, что таким, каким был Фидель, не страшна смерть.

Они зарылись в его могилу – и то фигуральную, ведь реальный Кастро ушел в пламени – как и жил горя, а в это время на Кубе миллион голосов как один на вопрос “Где Фидель!?” отвечали – “Здесь! Фидель – это я!”. Случилось ведь, вообще говоря, страшное и непостижимое для червей – старый, тяжело больной человек вдруг обрёл голос юный и сильный, один – стал множеством, угасавший – дал импульс великому движению. Миллион человек шёл за урной с прахом Фиделя. Миллион!

А кто задавал вопрос собравшейся толпе? Даниэль Ортега – действующий лидер Никарагуа – социалистический президент строящего социализм государства. А есть Венесуэла, есть Эквадор, есть Боливия, есть кипящая после отстрания Дилмы Русеф Бразилия, есть Латинская Америка, которая искрит энергией, в которой жив левый путь, а значит жив и Кастро. Рауль Кастро над местом будущего упокоения брата призвал страну продолжать идти по пути строительства социализма – и миллион человек там, на этом самом месте поклялся ему в этом.

Куба идёт дальше – по революционному, красному пути – не оглядываясь и не боясь. Кастро шагает в бессмертие. А черви… Черви не в силах подняться выше могильного праха.

Иллюстрации к материалу: