РАЗЛОЖЕНИЕ 4
Виктор Василенко
Тяжёлые последствия для советского кино имело то, что в годы «застоя» во главу угла прокатной политики были поставлены коммерческие показатели. Хотя на XXV съезде КПСС подчёркивалось, что определяющим критерием должно быть идейное содержание произведений, на деле таковыми стали кассовые сборы. Это поставило произведения подлинного искусства кино в условия коммерческой конкуренции. В результате уже в середине 70-х годов стали нередки случаи, когда фильмы, которые могли бы способствовать духовному обогащению зрителей, вытеснялись с экранов чисто развлекательными картинами, причём среди последних становилось всё больше и больше совершенно бездуховных, а то и прямо антигуманистических лент.
Тон среди них задавали поделки западного киноширпотреба, которые отбирались для советского проката в это время совершенно некритически(вероятно, и здесь главными были коммерческие соображения). Но постепенно и многие советские режиссёры ради повышения «прокатных возможностей» своих картин(порой даже достаточно серьёзных по смыслу) использовали в них приёмы «массовой культуры». При этом они нередко теряли вкус, такт и нравственные ориентиры. Доходило до того, что, например, демонстрация жестокостей и убийств становилась не только элементом формы, но, по сути, содержанием произведения. Если из фильмов «Пираты ХХ века», «Шестой», «Заложник», «Одиночное плавание» и ряда им подобных убрать драки и стрельбу, то останутся фактически только пролог и эпилог.
«Говорят, дурные примеры заразительны! – возмущался в беседе 1981 года Ходжакули Нарлиев.- Наши этому дурному быстро научились. Зрителей держат тем, скольких людей убьют и каким способом. Убивают не для того, чтобы заставить человека в зале задуматься, насколько это страшно и противоестественно, а чтобы развлечь. Да, когда тычут пистолетом в лицо, - зрители на это пойдёт.
Но художник, решившийся на такое, становится преступником перед будущими поколениями».
Уже тогда это был глас вопиющего в пустыни. Между тем, режиссёр был абсолютно прав. Не буду касаться того, какое нравственное воспитание получали молодые зрители(а именно они были основными потребителями подобной продукции), обращу внимание на другое: поделки такого рода – что отечественные, что зарубежные – катастрофически снижали эстетический уровень «массового зрителя». В 70-80-е годы у нас образовался довольно широкий круг людей, которые не только не понимали, но и категорически не принимали подлинного искусства.
Очень тревожным симптомом было то, что в советском кино среднего уровня где-то с 70-х годов начала происходить смена ценностных ориентиров с гуманистических на потребительские. Прежде герои фильмов, как правило, были достаточно равнодушны к бытовой стороне жизни. Они отнюдь не были аскетами, но неудобства коммуналок не становились для них трагедией, а комфорт не воспринимался ими как особое благо. В сущности, они жили по христианскому принципу «не заботьтесь, что есть и что пить и во что одеться», поскольку их бытие имело более высокий смысл.
Теперь же во многих фильмах зрителям навязчиво демонстрировали материальное процветание персонажей. Скажем, герой фильма «Девять дней одного года», поставленного в начале 60-х, физик Гусев жил в благоустроенном коттедже Академгородка, но не замечал этой благоустроенности, поскольку его интересы были сосредоточены в сфере научного поиска. Фильм «Анна и Командор», поставленный в начале 70-х, тоже рассказывает об учёном. Но здесь создатели картины всячески акцентируют внимание на материальной благоустроенности его жизни. Комфорт тут подаётся как некая важная ценность человеческого существования.
Фильм «Анна и Командор» для периода «застоя» не исключение, а характерный пример. Рассмотрим ещё один пример – фильм «Ирония судьбы», о котором в постсоветские годы не раз вспоминали, как о произведении, реально отражавшем высокий уровень жизни рядовых людей 70-х. При этом большей частью упускали из виду очень важные моменты, на которые обратил внимание известный исследователь советской цивилизации С.Г. Кара-Мурза. В частности он отмечает, что персонажам присущ «инфантилизм, переходящий в экзистенциальную безответственность». Общество обеспечило им тот самый уровень жизни, которым так восхищались поклонники «Иронии судьбы», однако «им всерьёз казалось, что все эти квартиры и отопление, поезда и самолёты не плод напряжённых постоянных усилий и определённой социальной организации, а дано от природы и исчезнуть не может».
И поскольку они не отдают себе отчёта в этом, им представляется, что уровень их материальной обеспеченности недостаточно высокий – в частности, зарплата у них меньше, чем они заслуживают. Ещё один характерный момент, на котором Кара-Мурза внимания не акцентировал: оба героя импортную мебель не просто купили, но, как упоминается в фильме, «достали», переплатив. То есть, ради обладания «престижной» вещью они готовы были на сомнительный с точки зрения нравственности поступок(ведь переплата – это разновидность взятки).
К этому надо добавить, что чувство «советскости», характерное для героев фильмов и книг прошлых лет, в персонажах «Иронии судьбы» не ощущается совершенно. Они, используя оценку, которую дал сам себе Владимир Сергеевич в «Послесловии», «граждане своей квартиры». Только если Хуциев в «Послесловии» показывает это как симптом духовной деградации людей 80-х, то Рязанов в «Иронии судьбы» как вполне естественную позицию.
В конце 70-х – начале 80-х годов в советском кино стали появляться картины, уже открыто проповедующие потребительские ценности существования. К примеру, в фильме «Спортлото-82» единственной пружиной действия стала погоня за билетом лотереи, выигравшим 20 тысяч рублей. В этой гонке состязаются «положительные» герои и жулики. Но «положительную» Таню ведёт та же мечта, что и её конкурентов: о дублёнке, машине и прочих атрибутах потребительского «рая».
Правда, и в то время откровенно потребительских по своей идеологии фильмов, как «Спортлото-82» или «Женщина, которая поёт» создавалось немного. Но если рассмотреть обобщённый «образ героя» средних фильмов тех лет, то мы обнаружим, что им был уже не настоящий человек – бескорыстный, презирающий погоню за матблагами, а, используя определение, не раз встречающееся в подобных картинах, «настоящий мужик», под коим понимался обустраиватель своего домашнего очага. Представления о счастливой жизни такие фильмы неразрывно связывали не с реализацией своего человеческого потенциала в служении стране и народу, а с карьерой и материальным преуспеянием.
Появление потока фильмов с такой ценностной ориентацией отчасти отражало те изменения, которые происходили под воздействием духовного кризиса в сознании людей. Но, несомненно, они сами в немалой степени способствовали, говоря словами Н. Бердяева, заражению людей социалистического общества «буржуазностью, как категорией духовной и моральной».
О многом говорит отношение как зрителей, так и части специалистов к персонажам, воплощавшим в себе идеал человека 30-50-х годов. Так, не только людям на экране, но и многим людям в зале тесть Владимира Сергеевича показался просто непонятным чудаком. Точно так же, очень многие увидели в следователи Ермакове из фильма «Остановился поезд» не мужественного человека, преданного не только служебному, но и гражданскому долгу, заботящемуся не о карьере и личном благополучии, а об интересах общества, - а бездушного служаку, а то и неудачника, стремящегося использовать служебное положение, чтобы «взять реванш» у более преуспевших людей. В этот ряд можно поставить и героя фильма «Прыжок» - хорошего детского врача, реализующего себя не в построении карьеры, а в служении людям, живущего не бедно, но скромно, поскольку он и не стремится к созданию потребительского «рая» в одной отдельно взятой квартире. Многие зрители восприняли его не как идеал, а как неудачника…
Конечно, можно сказать, что, акцентируя внимание на материальном благополучии жизни героев, авторы фильмов следовали установке на воспевание достижений «развитого социализма». Однако это только часть истины, причём не самая важная. Среди целого комплекса причин, обусловивших возникновение такой тенденции, значительную роль играла трансформация шкалы ценностей самих творцов, о которой шла речь в конце предыдущего раздела. Многие деятели культуры, заразившиеся вирусом потребительства, превращались по своей внутренней сущности из подлинной интеллигенции в мелкую буржуазию. И в полном соответствии с Лениным «ежедневно и ежечасно порождали капитализм» - размывая своими произведениями устои гуманистической идеологии.
В самом конце 70-х годов Андрей Тарковский в фильме «Сталкер» сделал поистине вещее предупреждение: потребительская система ценностей, утвердившись в сознании интеллигента, настолько уродливо его деформирует, что свободное осуществление рождённых в таком сознании стремлений, чревато жуткими последствиями.
Увы, начавшаяся во второй половине 80-х годов «перестройка» раскрепостила не духовный потенциал творцов, а именно эти стремления.
дата: 23.03.2009 Верхний уровень
