Я наблюдал за президентом Лукашенко

В качестве международного наблюдателя я принимал участие в выборах президента Белоруссии 19 декабря. С некоторым преувеличением можно сказать, что я наблюдал за президентом Лукашенко.

Кстати, наблюдатели! Уже сам по себе интересен тот факт, что Белоруссия пригласила очень большое количество международных наблюдателей, тысячу человек, среди них были и те, кто симпатизирует политике президента Лукашенко, и те, о ком этого – мягко говоря – не скажешь. На одном избирательном участке, например, непосредственно передо мной побывал господин Ференц Контра, Посол Венгерской Республики в Минске, который с тех пор как минский представитель очередного председателя ЕС мало хорошего говорит о прошедших выборах. Этим я хочу сказать только то, что белорусским властям нечего было скрывать.

На любые выборы, в какой бы стране они не проходили, в значительной степени влияет избирательное законодательство. В Венгрии, например, президента республики выбирает парламент, то есть в конечном результате партия или партии, имеющие в данный момент большинство в парламенте. Может так случиться, что выборы президента станут даже результатом политической сделки, свидетелями чего мы уже раз были. В Белоруссии президента избирает народ. И в отношении выдвижения кандидатов нельзя сказать, чтобы белорусское государство ставило большие ограничения. Для того, чтобы стать кандидатом, достаточно было собрать 100 тысяч подписей. Собрать 100 тысяч подписей в десятимиллионной стране не так уж и невозможно для любой сколь-нибудь значительной политической силы. К тому же в Беларуси один гражданин может предложить несколько кандидатур. Проверка подписей происходит выборочно. И на нынешних выборах были случаи, когда в списках той или другой оппозиционной партии встречались «мертвые души». Гоголь вечно жив! Знаете, что требуется в Венгрии в подобных случаях? Во много раз больше подписей, причем с указанием номера, удостоверяющего личность, и адреса местожительства. Каждый гражданин имеет право дать только одну подпись, и все до одной подписи с доскональностью проверяются избирательной комиссией.

На выборы во многих отношениях влияет избирательная кампания. В Европейском Союзе есть, например, такие страны, где запрещается тедевизионная реклама, или разрешается в очень ограниченном размере, ограничивается и число плакатов-гигантов. Таким примером является Италия. В Венгрии во время выборов каждый раз улицы буквально «затоплены» гиганскими плакатами. Хотя эти деньги можно было бы потратить с большей пользой. В Минске можно было увидеть плакаты, было представление кандидатов по телевидению, но соблюдалась мера. На мой взгляд, больше и не надо. Не надо недооценивать людей! Не дети, в состоянии оценить программу того или другого кандидата. «Кампания» президента Лукашенко явно понравилась. «А зачем мне вести кампанию? – заявил он журналистам. - Или говорит за меня моя работа президентом за прошедшие годы, или нет». И он прав!

На каждых выборах есть одна существенная деталь. Из кого состоит территориальная избирательная комиссия, из кого состоят местные избирательные комитеты. Зная венгерскую практику, могу сказать, что у нас часть членов избирательной комиссии составляют гсударственные чиновники. Согласно закону, например, «пять членов Центральной избирательной комиссии и небходимое число запасных членов выбирает Государственное собрание; их кандидатуры выдвигает – с учетом предложений партий – министр, отвечающий за проведение выборов и референдумов». Остальную часть делегируют партии, котрым удалось выдвинуть кандидатов.

В Белоруссии связь между избирательными органами и избирателями более непосредственная, так как членов избирательных комиссий делегируют трудовые коллективы. В Университете иностранных языков я встречался с председателем избиркома - профессором этого университета, очень серьезно кстати относившимся к своим обязанностям.

Когда я прибыл в Минск, я думал, что получу очень строгие предписания, куда я могу отправиться «наблюдать». Но случилось не так! Мой очень симпатичный сопровождающий сообщил, что я могу идти куда и когда хочу. Ну, думаю, попробую. Попросил разрешить посетить такой участок, где большинство составляют рабочие. Попросил участок, где преобладает интеллигенция. Попросил посетить такой участок, где оппозиция и раньше добивалась заметных результатов. И попросил и такой участок, где голосуют военнослужащие. Глазом не моргнули, исполнили все мои пожелания. На участке белорусской бригады особого назначения законы соблюдались также строго, как на любом другом участке. Никто не пытался оказывать на солдат давление.

На избирательных участках я встречался с наблюдателями от белорусской оппозиции. Обо мне знали только то, что я приехал из Венгрии, из государства, являющегося членом Еврпейского Союза и НАТО. Не предполагали, что я председатель левой партии, кто к тому же уважает нынешнюю политику Белоруссии. Было заметно, что целью представителей оппозиции было не стремление следить за соблюдением правил или законов. Они жаловались, скажем, на присутствие милиционеров на избирательных участках. Но ведь закон этого не запрещает. В сентябре 2010 года я в качестве международного наблюдателя был на выборах в Венесуэле. Там на избирательных участках была не только полиция, но и военные, спецназ, все кто хотел. И мир отнесся к этому спокойно. Но вернемся к белорусской оппозиции. В конечном счете у меня сложилось впечатление, что это большая «игра». Знают, что не могут победить, но хотят провоцировать власть, и если белорусское государство предпримет против этого шаги, то после можно будет скомпрометировать выборы, поставить под вопрос их результаты. Как известно, это сейчас и делают и США и ЕС.

Оппозиция уже до начала выборов организовала целый ряд провокационных акций. В Минске в то время были довольно большие морозы. Несмотря на это вывели подростков на улицу протестовать. Для чего? Заранее заявили, что они обязательно организуют демонстрации протеста 19 декабря, если их кандидаты не добъются успеха. Они, конечно, знали, что победа их кандидатов не реальна, так что призыв к демонстрации с самого начала являлся политической провокацией. Демонстрировать, конечно, везде можно, как то предписывает законодательство данной страны. В Венгрии, например, надо заявить об этом в полицию за 36 часов до события. Если мероприятие проводится на улице, то нужно также договориться с органами местного управления. Во время избирательной кампании и у нас другие правила, заявлять о мероприятиях не надо. Так правила и в Белоруссии предельно ясны – выборы закончились 19 декабря в 19.00. После этого уже нет кандидатов в президенты, никто не имеет права продолжать избирательную кампанию. Безусловно, что акция белорусской оппозиции ночью 19 декабря была незаконной. Если бы подобное произошло в Венгрии, то полиция точно также разогнала бы толпу, может быть даже гораздо более грубо.

Белорусское правительство реагировало спокойно, как того предписывает закон. Я горжусь, что у меня в Белоруссии много друзей, и среди них и государственные служащие и даже сотрудники милиции. Могу сказать, что паники среди них я не наблюдал. У них перед глазами была одна задача – соблюсти закон. Кстати, 19 декабря я не видел милиции на минских улицах, не говоря уже о бригаде особого назначения, с которой я уже познакомился во время голосования.

Но вот о чем любят забывать. Почему был в Минске 18 ноября 2010 года, то есть за месяц до выборов, заместитель государственного секретаря США Даниел Рассел? Почему он встречался с кандидатами от оппозиции и почему не встретился с президентом Лукашенко? Почему открыто призывал к тому, чтобы проверить выдержку, крепость нервов правительства и президента? Почему, по сути, к тому же призывал ЕС? Почему постоянно намекали, что Белоруссия получит от ЕС значительные денежные инвестции, белорусская интеллигенция получит стипендии и даже «мыслящие по-современному» представители власти смогут ездить на Запад? Конечно, при одном условии – если будет избран другой президент, если изменится политика Белоруссии.

К сожалению, в этом замешаны и мы, венгры, учитывая, что Венгрия является очередным председателем ЕС. Господин Посол Ференц Контра представляет общие интересы ЕС. Но есть ли на самом деле такие интересы? Что выиграет Венгрия, если будут заморожено столь удачно начавшееся экономическое сотрудничество? К чему же на самом деле призвал ЕС? « Предлагаем государствам - членам ЕС и государствам-партнерам пересмотреть существующие экономические и деловые отношения с Белоруссией». Или, например, что мы выиграем от того, что не пустим в Будапешт на планируемый саммит Восточного партнерства президента Лукашенко?

США и ЕС используют логику холодной войны в отношении Белоруссии, хотя холодная война уже давно закончилась. Не знаю, известно ли в Вашингтоне и Брюсселе, что Белоруссия не коммунистическая страна? Не коммунисты находятся у власти. Белоруссия «единое, демократическое, социальное государство», о чем любой может прочитать в Конституции страны. Белоруссия маленькая страна, и она научилась на горьком опыте других подобного размера стран Восточной Европы. Не хочет вступать в НАТО? Да, действительно нет, но не хочет превратиться и в прислужницу политики России. Не хочет допускать в страну без ограничений мультинациональные концерны? Да. Действительно не хочет, потому что знают, что тогда ничего не останется от традиционных национальных отраслей. Иностранный капитал разграбит Белоруссию, как это случилось с Венгрией. Не хотят приватизировать основные сферы обслуживания населения, не хотят отдать частному капиталу спорт, здравоохранение, образование? Да, не хотят, потому что Президент Белоруссии и поддерживающие его политические силы знают, что сила нации именно в наличии образованной, здоровой, конкурентноспособной белорусской молодежи. Может быть поэтому Президент Лукашенко получил 79,6%, а его противники ничтожно мало?