КАТЫНСКИЙ РАССТРЕЛ: ФАШИСТСКАЯ ВЕРСИЯ.
Выступление на круглом столе РУСО «Катынь: правда и лож»

В « Военно-историческом журнале» за 1990 год была опубликована статья А.С. Прокопенко и А.С. Сухининой «Бабий Яр под Катынью?» в которой в доступной для читателя форме изложена фашистская версия Катынской трагедии. Из материалов этой публикации несложно понять, что инициаторами подлога материалов о расстреле польских офицеров в Катынском лесу стали фашисты, а главным идеологом данной инсинуации выступил министр пропаганды гитлеровской Германии доктор Иозеф Геббельс. Как известно, фашистские идеологи были большими мастаками на такие политические интриги. Достаточно вспомнить поджег рейхстага организованный фашистами, в котором они обвинили руководителя Болгарской компартии Георгия Димитрова или провокацию в приграничном с Польшей немецком городе Глейвице ( ныне Гливица) 31 августа 1939 года, когда эсэсовцы напали на немецкую радиостанцию, оставив на месте боя трупы немецких заключенных переодетых в польскую военную форму.Эта провокация стала формальным поводом для начала Второй Мировой войны.

Надо обратить внимание на тот факт, что катынская провокация была организована геббельсовскими сатрапами не 1941 или в 1942 году, когда фашистская армия вела победные сражения, немцы засуетились и вспомнили о расстрелянных осенью 1941 года польских офицерах только после сталинградской для них катастрофы в апреле 1943 года. О катынских расстрелах в геббельсовской интерпретации немецкое радио впервые сообщило 13 апреля 1943 года. Не гнушаясь никакими методами, они пытались внести раскол между странами антигитлеровской коалиции. В данном случае речь идет о расколе между СССР и Польшей, учитывая довоенную антисоветскую политику польского правительства Пилсудского-Бека, находящегося в эмиграции в Лондоне и откровенную ненависть к нашей стране многих чванливых наследников польской шляхты. Итак, по порядку.

17 апреля 1943 доктор Геббельс организовал совещание, которое почему-то по-научному назвали конференцией. В начале этой конференции Геббельс в своем выступлении подчеркнул, что катынское дело приняло среди общественности разных стран такой размах, которого он не ожидал. Далее он продолжил, что на данной конференции необходимо выработать принципы катынского дела и строго придерживаться их в дальнейшем. В таком случае, подчеркнул Геббельс, удастся катынским делом внести большой раскол во фронт противника. Геббельс отметил, что большой ошибкой большевиков было то, что они заговорили об « археологических раскопках» и сказали , что речь идет о польских офицерах, попавших в немецкий плен, после чего поляки обращаются о местонахождении этих офицеров с многочисленными запросами даже лично к Сталину. Фашистский министр предположил, что польское эмигрантское правительство в Лондоне использует этот благоприятный случай нанести чувствительный удар Советам, которые не хотят признать старую польскую границу до 1939 года, и, таким образом возникнет положение, которое при случае может стать заразительным.

Приведу фрагмент прямой речи Геббельса на конференции 17 апреля :» В продолжительных рассуждениях лондонского радио на польском языке говориться: » Битва, которую ведет немецкая пропаганда в Катынском лесу и на весы, которой она бросает свыше 10 тысяч убитых, может иметь большое значение для исхода войны, как какая-нибудь битва в которой участвуют тысячи живых. Нельзя допустить, чтобы немцы выиграли эту битву. Цепь немецкой лжи может быть разбита только правдой». Мы должны заставить врага болтать и должны поддерживать эту болтовню выдвижением все новых утверждений. Так как теперь следует ожидать в Катынь Международных комиссий, мы не должны говорить наобум, а выдвигать только обоснованные утверждения. Международный Красный Крест, приглашенный не только нами, но и поляками, не может больше уклоняться от этого приглашения, иначе мы обрушимся на Красный Крест. Мы должны принять его очень вежливо без всякой пропагандистской тенденции. Мы скажем: »Нам нужна правда! Немецкие офицеры, которые возьмут на себя руководство, должны быть исключительно политически подготовленными и опытными людьми, которые могут действовать ловко и уверенно. Такими же должны быть и журналисты, которые будут при этом присутствовать. В Катыни должны присутствовать лица из круга нашей конференции, чтобы соответствующим образом вмешиваться в случае нежелательного для нас оборота. Некоторые наши люди должны быть в Катыни раньше представителей Красного Креста, чтобы во время прибытия Красного Креста все было подготовлено и чтобы при раскопках на натолкнулись бы на вещи, которые не соответствуют нашей линии. Целесообразно избрать на конференции людей, которые подготовили бы в Катыни поминутную программу.

По поводу вражеской клеветы, что наши данные о преступлении в Катыни являются пропагандистской битвой. нужно сказать следующее: «это не пропагандистская битва, а фанатичная жажда правды. Для нас, конечно, эти польские офицеры не являются вопросом главным и национальным. Нас касается только тот факт, что большевики не изменились, что об обновлении большевизма не может быть никакой речи, что это те же кровожадные псы, которые набросились на русское дворянство. Убивали латвийское дворянство, буржуазию и интеллигенцию, свирепствовали в Бессарабии и Финляндии и других частях Европы стали бы свирепствовать.

Первое, чтобы сделали большевики, так это устранили выстрелом в затылок 12 тысяч польских офицеров и молоденьких прапорщиков. Нам нужно чаще говорить о 17-18-летних польских прапорщиках, которые просили перед расстрелом послать письмо домой., так как это действует потрясающе.

Опубликованная на первой полосе газеты «Рейзон» телеграмма лондонского бюро Юнайтед Пресс, согласно которой лондонское правительство призвало международный Красный Крест расследовать исчезновение 10 тысяч польских офицеров, должно быть опубликовано и в немецкой прессе. Соответствующее указание для прессы дано еще вчера .Мы должны действовать с величайшим постоянством и не отставать от противника.

По отношению к англичанам мы нахально скажем:» Не врите столько. Красный крест уже на пути в Катынь. Советское утверждение об «археологических находках скоро не будет больше покупаться». В Катынь должна будет направлена комиссия из представителей всех европейских наций, в состав которой войдут полуофициальные лица из общественных организаций. Эта комиссия должна составить яркую антибольшевистскую декларацию, которая произведет глубокое впечатление…»

К словам доктора Геббельса остается добавить, что такая комиссия была создана и работала на месте захоронений польских офицеров. К катынскому делу фашисты подготовились чисто по немецки. Была проведена тщательная обработка сотрудничавших с ними поляков.11 апреля 1943 года под Смоленск была направлена первая польская делегация из представителей духовенства, интеллигенции, городского управления и судебных властей Варшавы .К тому времени там уже работала немецкая эксгумационная группа немецкого профессора полковника Г. Бутца. Могилы были уже вскрыты, трупы обработаны. Перед делегацией было произведено показательное вскрытие нескольких могил. Катынские захоронения якобы были обнаружены польским рабочими из немецкой строительной фирмы «ТОДТ». Пообщаться с рабочим членам делегации не удалось, по словам немцев свидетелей не нашли. Обо всем этом написал в 1946 году в Лондоне член делегации Ф. Гель. Причем первый вариант его отчета от 1943 года утрачен.( В. Абаринов. «Катынский лабиринт», стр.111-116).

В Катыни с 15 апреля по средину июня 1943 года работала польская техническая комиссия Красного Креста, которая в своем докладе в Международный Красный Крест (МКК) в Женеву отметила, что ее работа проходила в стесненных условиях под жестким контролем немецких властей, к каждому члену комиссии был приставлен немецкий часовой, члены комиссии не имели права просматривать и сортировать документы и другие вещдоки, часть из которых немедленно изымалась немцами и уничтожалась .В докладе отмечалось, что если бы даже Польский Красный Крест располагал всеми необходимыми результатами эксгумации и документами, то все - равно комиссия не смогла бы сделать вывод о том, что офицеры умерли в Катыни.

В заключении доклада комиссии говорилось: » надо предоставить возможность судам попытаться решить возможно ли теперь выносить заключение о смерти…»( «Немцы в Катыни.» Документы о расстреле польских военнопленных осенью 1941года, стр. 118-128).

Как и предполагал Геббельс его версию подхватило польское эмигрантское правительство в Лондоне, поддержав направление комиссии МКК в район Катыни. Однако работа этой комиссия носила не более чем пропагандистский характер .В ее состав вошли врачи эксперты их стран-сателлитов Германии - Венгрии, Румынии, Италии Финляндии, прогермански настроенных Словакии, Хорватии,Испании Болгарии, Швейцарии, а также оккупированных Польши, Чехии, Бельгии, Франции, Голландии, Дании. В комиссию были даже включены пленные американские, канадские и английские офицеры. Комиссия вылетела из Берлина в Смоленск 28 апреля 1943 года и провела эксгумацию нескольких заранее обработанных могил. Под давлением немцев члены комиссии подписали нужное медицинское заключение на немецком языке. Болгарский профессор Марко Марков проявил твердость и отказался подписывать эту филькину грамоту. Немецкий профессор полковник Бутц, как нежелательный свидетель, был физически устранен немецкими спецслужбами.

Остается лишь добавить , что при раскопках могил были найдены только немецкие пули и гильзы калибра 7,65 фирмы » Геко» («Немцы в Катыни» стр. 129). Ведь те, кто расстреливал польских офицеров осенью 1941 года не могли предположить, что через полтора года этот расстрел понадобиться Геббельсу как пропагандистская акция. По поводу немецких боеприпасов очень сожалел и сам Геббельс. Вот что он с чувством большой досады записал по этому поводу в своем дневнике. К несчастью, в Катыни были найдены немецкие боеприпасы. Это должно остаться в тайне. Поскольку если это всплывет на поверхность и станет известно нашим врагам, все дело о Катыни лопнет»

Катынское дело, как говориться, фашисты прошили белыми нитками. Казалось бы давн пора поставить не нем точку. Но нет. Руководители нашей страны, наверняка зная, что поляков расстреляли немцы, а не НКВД, все –равно повинились перед польским руководством ( в судьбу которого, видимо, за наглое требование признать ложь вмешались высшие силы) и польским народом. Даже мертвым, видимо, страшен великий Сталин Дмитрию Анатольевичу и Владимиру Владимировичу, потому что не в состоянии импотентная непрофессиональная российская политическая элита поднять уровень благосостояния народа, да и не надо ей это. А Сталину было надо и он смог.