Могла ли плохо выученная армия сорвать гитлеровский блицкриг?
Виктор ВАСИЛЕНКО,
Белгород
Так что же действительно дало силы советскому народу совершить беспримерный подвиг 1941 года?
Начну с фактора, о котором даже защитники советского прошлого говорят, насколько я могу судить, редко и робко. Это выучка Красной Армии. Ещё с хрущёвских времён стало общепринятым считать, что сначала наша армия воевала неумело и учёбу была вынуждена проходить уже по ходу войны. Казалось бы, действительно, о какой выучке можно говорить, когда в 41-м Красная Армия терпела поражение и отходила всё дальше и дальше от границ.
Но, оценивая ход событий 41-го года, необходимо учитывать объективные обстоятельства. А они изначально были не в пользу Красной Армии. Сталин ведь не зря любой ценой оттягивал начало войны. Финская кампания убедительно показала, что к современной войне наши Вооружённые силы не готовы, прежде всего, технически. И необходимо было время для того, чтобы разработать самые современные виды вооружений, освоить их производство и поставить их армии в достаточном количестве. Но Гитлер это тоже ясно понимал, времени на это не дал. В июне 1941 года агрессор превосходил наши силы в авиации более чем втрое, в танках – вдвое, в артиллерии в 1,4 раза. К тому же, в 41-м году немцы превосходили советские войска и по качеству самолётов и, особенно, танков. Лучший танк Второй мировой войны Т-34 уже был в производстве, но к началу войны «тридцатьчетвёрок» в армии было ещё очень мало. Так, за 1940-й год было поставлено только 115 машин, план на 1941-й был 2800 танков.
Имели гитлеровцы большое превосходство (почти вдвое) и в численности личного состава. Последнее объясняется тем, что Сталин, не желая дать немцам повод обвинить СССР в агрессивных намерениях, не проводил мобилизации. Это принято считать грубой ошибкой Сталина. Но вот немецкий генерал Гудериан в своих мемуарах писал о разочаровании, которое у него вызвало то, что Красная Армия не была мобилизована и сконцентрирована у границы. Конечно, тогда Вермахту прорыв в глубь территории СССР стоил бы куда большего напряжения, но при огромном техническом превосходстве, весьма вероятно, сумел бы решить эту задачу. В этом случае до самой Москвы у Советского Союза уже не было бы мощных сил для сопротивления. А так немцы были вынуждены ежедневно и ежечасно сталкиваться с сопротивлением, которое изматывало их силы. И по мере продвижения агрессора это сопротивление не ослабевало, а нарастало.
Ко всему тому, немецкие войска намного превосходили наши ещё и боевым опытом.
Можно ли было в таких условиях избежать отступления? Вопрос риторический.
Но отступать можно по-разному. В 1940 году для того, чтобы победить Голландию, Бельгию, Францию и вышибить с континента английские войска Германии потребовалось менее полутора месяцев, и при этом её войска потеряли менее 30 тысяч человек. А в 1941 году за такое же время на советском фронте людские потери немцев, по немецким же данным, были на порядок выше, было сбито 1200 немецких самолётов, а к концу августа в 1-й и 3-й танковых группах, наступавших на Московском направлении, оставалось менее половины штатной численности танков.
Согласитесь, что такой урон врагу, да ещё действуя в крайне неблагоприятных условиях, могла нанести только хорошо выученная армия.