Сколько же можно врать?!

Когда мы встретились на презентации моей книги о И. В. Сталине с Н.В. Каменевым, он с возмущением рассказал о творении местного антисоветчика и антисталиниста Е. И. Ларина.

И вот эта книга «Тоталитаризм и его вожди» у меня в руках. Показательно место издания книги: Liberty publishing house. New York. Переводить? И так понятно? Напомню только, что между страной, где расположен город, в котором господин Ларин решил издать свой опус, и Россией, даже по признанию наших властей, идёт «холодная война». Вряд ли автор не понимал, кому «подносит патроны».

В книге сведены в одну кампанию три вождя тоталитарных режимов. И. В. Сталин идёт первым. Ему отведено в книге самое большое количество страниц – 137, Гитлеру – 67, Муссолини – 47.

Книг о И. В. Сталине написано много. Среди них есть хорошие, плохие и омерзительные. По фактам вранья, причём наглого, ларинское творение следует причислить к последней категории. Вытащу из этих фактов только один, наиболее показательный. Речь идёт о том, как И. В. Сталин встретил известие о нападении фашистской Германии на Советский Союз. Автор безапелляционно утверждает: «Реакция главы советского государства и главнокомандующего Красной армией была весьма странной. В состоянии глубокой депрессии Сталин БОЛЕЕ ЧЕМ НА НЕДЕЛЮ (выделено мной. – А. С.) удалился в свою загородную резиденцию и предался горьким размышлениям».

Сразу же несколько вопросов автору. «Более» ­ это сколько? Десять дней, месяц или год? Кто и каким способом замерял глубину депрессии? Что И. В. Сталин к этому времени был уже Главнокомандующим Красной Армией? О том, что глава государства предался горьким размышлениям, Ларину рассказал сам И. В. Сталин?

А теперь о самом факте – удалении в резиденцию в состоянии глубокой депрессии. Это перепев самого подлого и самого наглого вранья о войне и Верховном Главнокомандующем, запущенного Н. С. Хрущёвым ровно 62 года тому назад. Эта ложь с бородой. Она до сих пор тиражируется подлецами, именующими себя «честными» историками и журналистами. Тиражируется, несмотря на то, что за эти годы по ней «отбомбились» многие исследователи. Но она восстаёт из пепла и продолжает туманить мозги тем, кто формирует своё историческое познание на основе «жареных» фактов. Под хрущёвскую сурдинку пропели уже многие антисталинисты – волкогоновы, солженицины, новодворские и пр. Антисоветскую сцену они уже покинули. Им на смену приходят новые лжецы, в том числе и на Белгородчине – нечаевы, калуцкие, субботины, ларины.

Этим наглым клеветникам прекрасно известно, что на протяжении всего периода работы И. В. Сталина в Кремле вёлся «Журнал посещений И. В. Сталина в его кремлёвском кабинете». Этот Журнал фиксировал пофамильно всех, кто и во сколько входил в кабинет вождя и выходил из него, начиная с 1924 года. 66 лет этот документ хранился в «Особой папке Политбюро» Центрального партийного архива. После развала СССР Журнал хранится в Архиве президента Российской Федерации РФ). Публикация этих уникальных архивных сведений началась в журнале «Известия ЦК КПСС» (шестой номер) в 1989 году. Затем публикацию повторил журнал «Исторический архив» (№ 6 за 1994 год, № № 2 – 6 за 1995 год и № № 2 – 6 за 1996 год). В 2008 году издательством «Новый хронограф» Журнал был опубликован отдельной книгой под названием «На приёме у Сталина».

Если Ларин об этих публикациях не знал, то грош цена ему как исследователю. Если знал и вопреки этому продолжает твердить о «прострации» и «удалении», то он лжец и его следует через суд привлечь к уголовной ответственности. Представляю суду конкретные доказательства, опровергающие ларинскую ложь.

22 июня. Получив сведения о нападении фашистской Германии, И. В. Сталин немедленно выехал со своей дачи в Кремль. Приём партийных и государственных деятелей страны начался с 5 часов 45 минут и завершился в 16 часов 25 минут. За это время в кремлёвском кабинете вождя побывало 29 человек. Под руководством И. В. Сталина посетители обсуждали неотложные меры по переводу страны на военные рельсы, и принимали соответствующие партийные и государственные решения. Среди них такие документы, как: директивы № 2 и № 3, директива № 127/5809 НКГБ СССР о задачах органов госбезопасности в условиях начавшейся войны с Германией. Общими усилиями подготовлен текст Заявления Советского правительства для оглашения его по радио. Президиум Верховного Совета СССР подготовил и издал Указ о мобилизации военнообязанных 1905 – 1918 годов рождения. С санкции И. В. Сталина вышел Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР «Об утверждении Положения о военных трибуналах». В этот день И. В. Сталин говорил по телефону с первым секретарём ЦК КП (б) Белоруссии П. К. Пономаренко. Более того, говорил он по телефону с самим крёстным отцом «прострации» Хрущёвым. Ларин, загляните в книгу своего партнёра по лжи!

23 июня. В этот день И. В. Сталин вместе со своими соратниками продолжал перестраивать страну на военный лад. Приёмов было два – во второй половине ночи и в вечернее время. Принят 21 человек. Были разработаны и утверждены следующие постановления СНК и ЦК ВКП (б): о создании Ставки, о вводе в действие мобилизационного плана по производству боеприпасов и патронов, о мобилизационном народнохозяйственном плане на третий квартал 1941 года, постановление о подчинении в оперативном отношении Гражданского воздушного флота народному комиссару обороны СССР, образована Комиссия Бюро СНК СССР по текущим делам. В эти дни И. В. Сталин продолжал говорить по телефону с партийными руководителями Украины и Белоруссии.

24 июня. Кабинет вождя посетили 20 человек. Важнейшие решения и постановления: о создании при Совмине СССР Совета по эвакуации, о создании и задачах Советского Информационного Бюро, о перемещении из фронтовой полосы в тыл предприятий авиационной промышленности, о мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами, об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов, о формировании нескольких авиационных полков из лётчиков­испытателей, заслушан доклад наркома среднего машиностроения В. А. Малышева о нуждах танкового производства,

25 июня. Два приёма: во второй половине ночи и в вечернее время. Принято 29 человек. Какие государственные решения были выработаны и приняты в результате работы руководящих лиц страны? Об организации на Урале и в Сибири новой базы танкостроения, сформирована группа резервных армий, создано Советское бюро военно­политической пропаганды.

26 июня. Приём продолжался 11 часов десять минут. В кабинете побывало 28 человек. В этот день принят Указ Верховного Совета Союза ССР о режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время, в связи с возможными бомбардировками вражеской авиации Москвы принято решение об эвакуации в Сибирь саркофага с телом В. И. Ленина. Из командировки на фронт вернулся начальник Генерального штаба Красной Армии Г. К. Жуков и был принят И. В. Сталиным.

27 июня. Кабинет вождя посетило 30 человек. Приняты постановления: о размещении эвакуированных авиационных заводов, о порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества, о вывозе из Москвы государственных запасов драгоценных металлов, драгоценных камней Алмазного фонда СССР и ценностей Оружейной палаты Кремля, о вывозе из Ленинграда ценностей и картин Эрмитажа, Русского и других музеев, об отборе коммунистов для усиления партийно­политического влияния в полках. В этот день И. В. Сталин получил из ЦК КП (б) Белоруссии доклад о принятых мерах по эвакуации населения и промышленных предприятий. После работы в Кремле он посетил станцию метро «Кировская», где планировалось поместить Ставку, и распорядился о создании подвижных контрольно­заградительных отрядов на дорогах, железнодорожных узлах, для прочистки лесов.

28 июня. В этот день через кабинет И. В. Сталина прошёл 21 человек. С генералом Н. Ф. Голиковым обсуждался вопрос о создании советской военной миссии в Великобритании. Лётчики­испытатели А. И. Кабанов, П. М. Стефановский и С. П. Супрун доложили И. В. Сталину о формировании авиационных полков.

Семь дней подряд дежурные секретари приёмной И. В. Сталина фиксировали каждого, кто был вызван в его кабинет для обсуждения и решения проблем, связанных с начавшейся войной. Я напомнил наиболее важные государственные и партийные постановления, принятые в этот период. В разработке их самое активное участие, как глава государства и руководитель партии, принимал он сам. Кроме этого, я, применительно к каждому дню, максимально привлёк воспоминания тех, кто в эти первые дни войны работал с ним.

После всего этого я вправе спросить: так, где же, лжец Ларин, «глубокая прострация» и «более чем недельное удаление в свою резиденцию»? Не стыдно ли врать? Не стыдно ли писать, что все эти дни И. В. Сталин, забросив все дела, забаррикадировался на даче, заняв там круговую оборону, никого не принимал и занимался только тем, что «предавался горьким размышлениям» о себе любимом. Как это похоже на Волкогонова, вашего старшего товарища по лжи! Тот знал о И. В. Сталине буквально всё, даже то, о чём он думает.

Оказывается из этого недельного состояния, которое по ларинской версии называется «ковырянием в себе», И. В. Сталина вывели более стойкие и не впавшие в прострацию, его сподвижники: «От этих горьких размышлений Сталина отвлёк приезд членов Политбюро. Визит товарищей по партии напугал вождя: он решил, что приехали его арестовывать… Этот его испуг товарищи по партии уловили, но не подали вида, ибо цель их приезда к Сталину была совершенно иной. Они приехали просить товарища Сталина возглавить Комитет государственной обороны… Его волнения и страхи мгновенно улетучились, он принял обычную для себя уверенную позу… и дал согласие… Нужно было в спешном порядке браться за дело и навёрстывать упущенное».

Это, Ларин, тоже песня на чужой мотив. Её вслед за Хрущёвым пропел А. И. Микоян, активный член группы «товарищей по партии». Подумать только: потерявшего над собой контроль и уединившегося на даче И. В. Сталина пришли уговаривать взять себя в руки и возглавить руководство страной не потерявшие над собой контроль Л. П. Берия, А. И. Микоян и Г. М. Маленков! Конечно же, в отличие от вождя они не впадали в прострацию, не устранялись от государственных дел. У них не было даже «упаднического настроения». Так и хочется спросить, а не было ли в группе «товарищей по партии» самого Ларина, уж так подробно он описал перепуганного И. В. Сталина.

29 и 30 июня приёма у Сталина не было. В эти дни он дважды посетил Наркомат обороны, надеясь прояснить у военных обстановку на фронте. В эти же дни были разработаны и приняты три важнейших документа – постановление о переводе из Москвы в другие города страны ряда наркоматов и Главных управлений, директива партийным и советских организациям прифронтовых областей о мобилизации всех сил на борьбу с германским фашизмом и Постановление о создании Государственного Комитета Обороны.

Хрущёвско­микояновское утверждение, повторенное Лариным, о том, что группа лиц из состава Политбюро ЦК ВКП (б) стала инициатором поездки к И. В. Сталину на дачу, ложно. Это инициатива самого И. В. Сталина. И родилась она после посещения Наркомата обороны и крутого разговора с С. К. Тимошенко и Г. К. Жуковым. Осознав, что нарком и начальник Генерального штаба на седьмой день войны не в состоянии толково доложить о положении на фронтах и организовать достойный отпор агрессору, И. В. Сталин пришёл к следующим двум выводам:

1. Руководители этих военных ведомств обстановкой на советско­германском фронте, особенно в полосе Западного фронта, не владеют, а следовательно не способны и управлять действиями войск;

2. Надо в срочном порядке менять всю структуру государственного и военного управления. Для этого нужен единый орган, на основе которого вся государственная и военная власть будут сконцентрированы в одних руках.

Таким органом и стал Государственный Комитет Обороны. Таким человеком, в руках которого и была сконцентрирована вся государственная власть, и стал И. В. Сталин.

Наконец, в эти дни И. В. Сталин готовил своё выступление по радио, которое состоялось 3 июля и о котором Ларин не упоминает.

Итак, не пропустив из первых одиннадцати дней войны, с 22 июня по 3 июля, ни одного, я доказал, что с первых часов начавшейся войны И. В. Сталин работал, что в этом потоке дел места для пресловутой растерянности и безделья не было. Руководитель страны принимал от 20 до 30 человек в день из числа высших должностных лиц, в том числе и военных, партийных работников, руководителей различных гражданских ведомств, ученых, конструкторов, испытателей самолётов, танков, другой военной техники. С ними он решал бесчисленное количество вопросов организации обороны, материально­технического снабжения ведущей тяжёлые бои Красной Армии, массовой эвакуации населения, промышленных объектов, различных материальных и иных ценностей из зон возможной оккупации.

Мои доказательства опираются на ряд источников. Главный из них – Журнал регистрации посетителей кремлёвского кабинета И. В. Сталина. Записи в Журнале за первые одиннадцать дней войны разоблачают вымысел Хрущёва и Микояна, всех их последователей, которые, вопреки сведениям из этого документа, и по сей день продолжают делать вид, что его нет, то есть совершают подлог.

Записи в Журнале за первые одиннадцать дней войны категорически опровергают клеветнические измышления Ларина о «глубокой депрессии» И. В. Сталина и его «удалении в свою загородную резиденцию». Это ложь! Она давно строго доказательно разоблачена. И если вопреки этому, она продолжает тиражироваться, то это ложь маниакальная.

В книге, в качестве эпиграфа к ней, вынесены слова Ф. Гойя: «Сон разума рождает чудовищ». С этим не поспоришь. И среди этих чудовищ – лжецы.

Коллектив Белгородского университета кооперации, экономики и права, знайте: в ваших рядах работает лжец – кандидат философских наук Ларин Евгений Иванович!

Коллектив кафедры гуманитарных, социально­политических и правовых дисциплин, знайте: среди вас работает и преподаёт лжец – доцент Ларин Евгений Иванович!

Студенты Белгородского университета кооперации, экономики и права, знайте: вас учит лжец – кандидат философских наук, доцент Ларин Евгений Иванович!

Честь имею!

А. СЕРГИЕНКО,

председатель Совета Белгородского отделения РУСО, подполковник в отставке, кандидат исторических наук.