Виктор Василенко о голоде 1933 года: реальное бедствие
и его деминтерпретации
Виктор ВАСИЛЕНКО,
Белгород
В этом году исполняется 85 лет страшному голоду, поразившему многие области России и Украины и принесшему демографическое бедствие: в РСФСР в 1933 году коэффициент смертности поднялся с 29,8 промилле до 51,0 (в СССР – с 20,2 до 40,2), число умерших по сравнению со средним показателем 1928-1932 и 1934-1938 годов выросло примерно на 2,5 миллиона, убыль населения составила почти два миллиона человек.
Разумеется, антисоветчики – российские, украинские и зарубежные – не могли пройти мимо этого. Несчастье Советской страны стало для них предметом самых бессовестных спекуляций на темы «преступности коллективизации», «сознательного уничтожения российского крестьянства», «геноцида украинского народа», «человеконенавистнической сущности коммунизма» и т. п.
В их интерпретацию «голодомора», как, впрочем, и практических всех событий времён строительства социализма, густо добавляются преувеличения и прямая ложь.
Образец лжи – попытка представить единственной причиной голода коллективизацию и раскулачивание. Да, радикальное преобразование сельского хозяйства ускоренными темпами в конце 1920-х – начале 30-х годов тоже сыграло свою роль (не буду углубляться в эту тему, поскольку в нескольких словах её не раскроешь). Но не меньшую, по крайней мере, роль сыграла сильнейшая засуха, охватившая в начале 30-х годов важнейшие хлебопроизводящие районы России и Украины. Её следствием стал сильный недород: если в 1930 году урожай зерна составил 83,5 миллионов тонн, то в 1931 – 69,5 млн. тонн, в 1932 – 69,9. Замечу, что подобные бедствия: голод вследствие недорода в России много раз был и прежде: уже в ХХ веке тяжёлый голод поражал многие губернии в 1901, 1911, 1921 годы. Но первые два «демократы» предпочитают не вспоминать, хотя голод 1911 года по масштабам и последствиям был вполне сопоставим с голодом начала 30-х годов. Оно и понятно, это сопоставление напрочь дезавуирует утверждение, будто «голодомор» - доказательство «преступности коллективизации» и «человеконенавистнической сущности коммунизма». Да и вредительство кулаков было отнюдь не измышлением «красной пропаганды» - этот факт с гордостью, как достижение борьбы с большевиками, потом признал один из лидеров украинских националистов Исаак Мазепа.
Помимо того, на резком росте смертности сказалась и эпидемия тифа, охватившая тогда те же регионы.
Ну, а образец преувеличений - искажение масштабов трагедии. Столь почитаемый Путиным Солженицын писал о «великом украинском море»: «… шесть миллионов мёртвых и даже не замечены соседней Европой».
Как же «не замечены Европой»? Начала раскручивать тему голода как осуществляемого большевиками геноцида украинцев в 1934 году именно «Европа»: пресса нацистской Германии. В 1935 году тему огромных жертв голода подхватили в США. Её открыл Т. Уокер в «Херст пресс». Именно он назвал то число умерших от голода, которое тиражировал Солженицын, - шесть миллионов.
В 1964 году американский профессор Дана Далримпл опубликовал статью «Советский голод в 1932-1934», в которой обобщил основные источники сведений на эту тему. Средний показатель умерших от голода у него получился 5,5 миллионов. Казалось бы, недалеко от данных, используемых Солженицыным. Но число умерших оказалось столь высоким за счёт тех авторов, которые беззастенчиво раздували масштабы «жертв голодомора». Бельгийский историк Людо Мартенс выявил, что это за авторы. И картина получилась весьма показательной.
Сам Уокер заслуживает более подробного разговора, поэтому о нём позже. А Херст, который дал «зелёный свет» теме «голодомора» – американский медиа-магнат, заключивший в 1934 году официальное соглашение с Гитлером об информационном сотрудничестве.
10 миллионов жертв «обнаружил» сотрудник издательства Херста Р. Сталлет.
Число жертв «голодомора» в 7,5 миллионов назвали О. Шиллер и Э. Амменде. Первый был сотрудником гитлеровского аппарата на оккупированной Украине, второй – генеральным секретарём Европейского национального конгресса, идейно близкого к нацистской партии Германии.
У. Чемберлен привёл данные в 7,5 миллионов жертв. Он – член Американского комитета освобождения от большевизма.
7 миллионов насчитал Н. Приходько. В годы гитлеровской оккупации Украины он работал в украинском министерстве культуры и образования и как ценный кадр был вывезен нацистами при их бегстве с Украины.
А теперь вернёмся к первопроходцу темы Томасу Уокеру (вернее его было бы назвать «первопроходимцем»). Серию его статей в изданиях Херста предваряла информация, что Уокер приехал в СССР весной 1934 года, пересёк всю страну и его статьи основаны на личном опыте.
Но дело в том, что передвижения иностранцев по СССР в те годы контролировались очень строго, и потому проследить за ними труда не составляло. И практически сразу же корреспондент американской газеты «Нэйшн» в СССР Луи Фишер выяснил, что Уокер был в СССР по транзитной визе. Въехал он 12 октября через Негорелое, с 13 по 18 октября неотлучно находился в Москве, а затем сел на транссибирский экспресс и выехал в Манчжурию. Таким образом, он действительно пересёк весь Советский Союз… в поездах, которые, к тому же, через регионы, пострадавшие от голода не проходили. Фишер высказывает предположение, что «личный опыт», на который ссылается Уокер, заключался в том, что он набрался в Москве слухов «у озлобленных иностранцев».
Но это ещё не всё. Потом выяснилось, что Уокер врал даже в том, что он Уокер. Шум, произведенный его статьями, привлёк, на беду автора, к нему внимание – и тут оказалось, что он вовсе не Уокер, а Роберт Грин, преступник, бежавший из федеральной тюрьмы в Колорадо. Он был арестован и на новом суде признал, что никогда не был на Украине.
Можете сами судить, какой источник стал источником вдохновения для Солженицына и других разоблачителей «ужасов коммунизма».
Страшным рассказам о якобы осуществляемом большевиками геноциде украинского народа должны были придать достоверность фотографии, опубликованные некоторыми авторами. Эти снимки были ориентированы на падкого на сенсацию, но духовно пассивного западного обывателя, и потому те, кто их использовал, даже не попытались замаскировать происхождение фотографий. Поэтому не составило труда выяснить, что большая их часть – это опубликованные ранее снимки, сделанные во время голода 1921-1922 годов. Попадались даже фотографии из дореволюционного времени: например, на снимке «расстрела куркулей» было отчётливо видно, что солдаты в форме царской армии – вероятно, это картина одной из столыпинских карательных акций.
И как ту не вспомнить шумный скандал на Украине, случившийся в ходе кампании по разоблачению «геноцида украинского народа». Была подготовлена фотовыставка, посвящённая «голодомору». Открыли её с большим шумом, но почти сразу же закрыли – с ещё большим шумом, который вызвало то, что, как выяснилось, снимки не имели отношения не только к «преступлениям большевизма», но и даже к Украине – немалая их часть была сделана в США, которые в 30-е годы тоже пережили страшный голод – причём, в отличие от СССР, не в условиях недорода, а при богатейшем урожае.
Замечу, что об этой странице истории Солженицын и Со никогда не заикались - уж очень это не соответствует тому образу «щедрой и великодушной Америки, столь бескрайне пристрастной к свободе», которому они поклонялись.
В августе 2009 года сайт kprf.ru разместил статью Бориса Борисова «Настоящий голодомор был не в СССР, а в США». Её автор – бизнесмен, одно время – председатель совета директоров Московского кредитного банка. Так вот, на основании проведенного им исследования он утверждает, что в США тоже произошло «раскулачивание» - только банками. Как водится при капитализме, фермеры брали кредиты под залог земли, будущего урожая, скота. А поскольку грянул кризис, и закупочные цены рухнули, расплатиться оказалось нечем. И в полном соответствии с законами рыночного общества, банки выбросили ПЯТЬ МИЛЛИОНОВ фермеров и членов их семей из принадлежавших им домов и отобрали у них всё имущество (в СССР, по неоднократно подтверждённым данным, всего было раскулачено 381026 хозяев, с членами семей - 1803392 человека).
Но банкам, вернее сказать, тем олигархическим структурам, которые за ними стояли, урожай, выращенный фермерами, и принадлежавший им скот были не нужны – «лишняя» сельхозпродукция сбивала бы на неё цену, что было не в интересах «деловых людей». И тогда бизнес совершил действительно чудовищное преступление: было запахано около 10 миллионов гектаров земли с уже выращенным урожаем и уничтожено (не вырезано с продажей мяса, а именно уничтожено) более 6,5 миллионов свиней.
В результате несколько миллионов американцев умерли от голода. А против 30-тысячного «голодного марша» (так его назвала американская пресса тех лет), направлявшегося в поисках справедливости в Вашингтон были брошены танки…
Напрочь умалчивают «обличители» и о том, что Советская власть оказала оказавшемуся в тяжёлом положении селу эффективную помощь. И в результате кризис удалось быстро преодолеть. В 1934 году, по независимым друг от друга свидетельствам аккредитованных в СССР американских журналистов Линдси Пэррота и Гарольда Дени, на Украине уже не было заметно «никаких следов голода», «на местных открытых рынках есть продукты, включая хлеб». Как следствие, в 1934 году, как в СССР в целом, так и в РСФСР рождаемость вновь превысила смертность. В РСФСР ещё только на 264 тысячи человек, но уже в 1935 году естественный прирост превысил немыслимый для «демократической» России уровень в миллион человек и не опускался ниже него до начала войны.
Ещё очень важный момент. Село в 30-е годы несло потери населения не только от голода. В больших масштабах селян привлекали на работу по осуществлению программы индустриализации. Однако, несмотря на всё это, численность сельского населения со времени переписи 1926 года выросла к концу 30-х со 120,7 миллионов человек до 132-х миллионов. Так что утверждение антисоветчиков, будто большевики «уничтожали российское крестьянство» - явный бред.
Так же можно охарактеризовать и миф о «геноциде украинского народа». По переписи 1926 года население Украинской ССР составляло около 29 миллионов человек. По переписи декабря 1939 года – в границах СССР до 17 сентября 1939 года – 34 миллиона. Получается, что при всех очень больших тяготах этого 13-летия население выросло на 17%. Достаточно сопоставить эти данные с демографическими показателями постсоветского двадцатилетия, и станет ясным, какой период истории Украины заслуживает определения «геноцид».
Чикагский философ Билл Мартин уже в постсоветское время говорил о том, что трудности и ошибки при строительстве социализма в СССР не должны заслонять главного: «Сталин и другие лидеры решали задачу преобразования типа жизни, приводившей к огромным страданиям, в тип жизни, ведущей к постоянному улучшению для основной массы населения».
И положение в селе в 30-е годы, как раз, убедительно подтверждает его правоту. Несмотря на то, что главной задачей Советской власти в тот период была максимально быстрая индустриализация, инвестиции в сельское хозяйство в первой половине 30-х годов были значительно увеличены: с 379 миллионов рублей в 1928 году до 4 миллиардов 983 миллионов рублей в 1935-м. Резко выросла техническая вооружённость сельского хозяйства. В начале коллективизации оно имело 18000 тракторов, 700 грузовиков и 2 (два) комбайна. А через десятилетие – уже 684000 тракторов, 228000 грузовиков и 182000 комбайнов.
И уже в середине 30-х годов стали очевидными достоинства новой системы ведения сельского хозяйства. Как констатировала американская исследовательница советского общества Линн Виола, «новая система сельскохозяйственного производства была создана и это, хотя и не без проблем, положило конец кризисам». Вот факт, подтверждающий эти оценки. Если неурожай 1931 и 1932 годов вызвал тяжёлый голод, то не менее плохой урожай 1936 года (69,3 миллионов тонн) таких последствий не имел, поскольку к этому времени уже были созданы значительные резервы. Смертность в 1936-1937 году оставалась на среднем для того времени уровне, а к концу 30-х годов начала снижаться.
В период с 1938 по 1941-й годы все основные показатели советского сельскохозяйственного производства превысили уровень конца 20-х годов (в частности, урожай пшеницы поднялся до 95-120 миллионов тонн).
Значительно улучшилась и жизнь крестьян. По сравнению с дореволюционным временем они стали больше потреблять хлеба и муки – на 25%, фруктов и овощей – на 47%, молочных продуктов – на 48%, мясных продуктов – на 79% процентов.
Только человек, совершенно потерявший чувство реальности или совесть, может назвать курс, приведший к таким результатам, проявлением «человеконенавистнической сущности коммунизма».
Напомню ещё одно показательное сопоставление. По данным издания Петровской академии наук «Земля Русская», в годы Великой Отечественной войны в СССР было заготовлено ВТРОЕ больше зерна, нежели в царской России в годы Первой мировой войны, хотя правительство и ввело тогда продразвёрстку. Это сопоставление максимально отчётливо показывает, ради чего Сталин проводил коллективизацию ускоренными темпами.
Завершу известными словами Василия Шукшина, которые нам надо повторять снова и снова: «ПОМНИ, ЧТО ВСЁ БЫЛО НЕ ЗРЯ».
Виктор ВАСИЛЕНКО,
Белгород