Как Англия и Франция вели переговоры с СССР
Виктор ВАСИЛЕНКО, Белгород
15 марта 1939 года Германия – уже безо всяких международных согласований – оккупировала всю Чехословакию. «На повестку дня» встали Польша и Румыния.
Общественное мнение Англии и Франции, недавно восторженно принявшее Мюнхенское соглашение, теперь было возмущено – и не только действиями Гитлера, но и бездействием своих правительств. И последние были вынуждены хотя бы изобразить видимость намерения добиваться создания системы коллективной безопасности в Европе.
18 марта утром английский посол в СССР Сиидс явился к Литвинову и по поручению правительства задал вопрос: что предпримет СССР в случае нападения Германии на Румынию.
Вечером того же дня(!) Литвинов изложил позицию Советского правительства: в положении, сложившемся в Европе, лучшим способом борьбы против новой агрессии был бы немедленный созыв конференции представителей Англии, Франции, СССР, Турции, Польши и Румынии.
Ответ британского министра иностранных дел лорда Галифакса уже показал истинное отношение властей Британии к созданию антигитлеровской коалиции в Европе. И.М. Майский, который был советским послом в Англии в те годы, пишет, что английский министр иностранных дел заявил, что правительство пришло к мнению о нецелесообразности проведения подобной конференции, выдвинув невероятный по своей «наивности» аргумент: «Английское правительство не могло бы сейчас найти достаточно ответственного человека для посылки на такую конференцию». Забегая вперёд, заметим, что на переговорах о предотвращении агрессии Германии проблема невозможности найти «достаточно ответственного человека» присутствовала постоянно – до самого начала Второй мировой войны.
21 марта Англия и Франция предложили опубликовать за подписями Англии, Франции, СССР и Польши достаточно абстрактную декларацию о том, что в случае нового акта агрессии названные державы немедленно устраивают консультацию для обсуждения мер, которые необходимо принять. На следующий день Литвинов ответил, что Советское правительство находит эту меру неэффективной, но готово подписать декларацию. Однако Польша категорически отказалась подписывать документ совместно с СССР
…Остановимся несколько подробнее на позиции Польши, объявленной ныне «жертвой сговора немецких нацистов и советских коммунистов». Её власти не могли не понимать, что их страна лежит на пути продвижения Германии к границам Советского Союза. Однако они были убеждены, что их антисоветизм и антикоммунизм, в чём польские власти не уступали нацистам, является гарантией союза с Германией против СССР.
Приятный для поляков опыт соучастия в захвате Судетской области(за это Гитлер бросил Польше «кусок добычи» - Тешинскую область Чехословакии) ещё более укрепил надежды польских властей. Ещё накануне Мюнхенского сговора посол Польши во Франции Лукасевич заявил своему американскому коллеге Буллиту: «Начинается религиозная война между фашизмом и большевизмом… Польша готова к войне против СССР плечом к плечу с Германией». В январе 1939 года министр иностранных дел Польши Бек на переговорах с Риббентропом дал заявку на будущей раздел Советской страны: «Польша претендует на Великую Украину и на выход к Чёрному морю».
Однако Гитлер, вероятно, полагал, что такую страну, как Польша, куда спокойней иметь противником, нежели союзником – и в апреле 39-го Германия разорвала пакт о ненападении с Польшей. Но даже это не снизило накал антисоветизма польских властей. На советское предложение о заключении пакта о взаимопомощи посол Польши в Москве в письме от 11 мая 1939 года ответил: «Польша не считает для себя возможным пакт о взаимопомощи с СССР в виду практической невозможности оказания Советскому Союзу помощи со стороны Польши»…
Но вернёмся к «тройным переговорам». После того, как предложение Советского правительства о созыве международной конференции было отвергнуто, Германия 22 марта оккупировала Мемельскую область(Мемель – ныне литовская Клайпеда).
Англия и Франция дали «гарантии» Польше с обещанием подписать в ближайшем будущем пакт о взаимопомощи. Это предложение Польша не отвергла – по-видимому, её правительство полагало, что оказать помощь Англии и Франции у неё возможности есть.
17 апреля правительство СССР выступило с предельно конкретным предложением:
1. Заключение тройственного пакта взаимопомощи между СССР, Англией и Францией.
2. Заключение военной конвенции в подкрепление этого пакта.
3. Предоставление гарантий независимости всем пограничным с СССР государствам от Балтийского моря до Чёрного.
В своих мемуарах Черчилль так отозвался о них: «Если бы мистер Чемберлен по получении русского предложения сказал «да, объединимся вместе все трое и сломаем Гитлеру шею» или какие-либо иные слова того же содержания, парламент это одобрил бы, Сталин это понял бы, и история могла бы принять иное течение… Вместо этого последовало долгое молчание».
Молчание было, действительно, очень долгим – три недели(вспомним, что советская сторона отвечала на английские предложения сразу же). Что ж, это тоже свидетельствует о том, что мистер Чемберлен менее всего стремился к тому, чтобы «сломать Гитлеру шею».
Наконец, 8 мая ответ был вручен, но по его содержанию трудно было понять, что правительство Британии ознакомилось с советским предложением. Англичане ещё раз повторили идею о «гарантиях» Польше и Румынии(как ответила Польша на советское предложение о пакте о взаимопомощи сказано выше).
15 мая Советское правительство вновь подтвердило своё предложение от 17 апреля. 19 мая этот вопрос обсуждался в английском парламенте, где советское предложение активно поддержали Черчилль, Ллойд-Джордж и Иден.
22 мая в Женеве на сессии Лиги наций Галифакс в разговоре с Майским выразил негативное отношение к советскому предложению, акцентировав на том, что такой пакт может привести Гитлера в бешенство, и подтолкнёт его к развязыванию войны. Советский дипломат на это заметил, что Гитлер вряд ли бросится в войну, которую проиграет(а к тому времени, отметим, Германия имела вооружённые силы численностью 2,75 миллиона человек, располагающие 3,2 тысячами танков и 4 тысячами самолётов – в случае заключения антигитлеровской военной конвенции Англия, Франция и СССР могли бы противопоставить этому более 250 пехотных и кавалерийских дивизий, более 10 тысяч танков и около 10 тысяч самолётов).
Наконец, 25 мая английский посол Сиидс вручил Советскому правительству английские предложения по пакту. Они имели три принципиальных отличия: основывались на принципах Лиги наций(что обрекало в случае необходимости принятия действенных мер на бесконечные согласования и резолюции), вопрос о необходимости военной конвенции был подан предельно неконкретно, и в круг государств, которым участники пакта обеспечивали защиту от агрессии, были включены не только восточноевропейские, но западноевропейские малые страны.
Началось согласование двух проектов пакта. Советский Союз согласился на увеличение числа «подзащитных» - в их круг теперь включались Бельгия, Греция, Турция, Румыния, Польша, Латвия, Эстония и Финляндия. Англия и Франция согласились убрать упоминание о принципах Лиги наций. Но вот в вопросе о военной конвенции, без которой пакт превращался в очередную «декларацию о намерениях», англичане и французы оставались неуступчивыми.
Советское правительство, всё же, решило не увязывать подписание пакта с подписанием военной конвенции. И 12 июня Майский получил инструкцию посетить Галифакса и «от себя» настойчиво порекомендовать ему как можно быстрее приехать в Москву для подписания пакта. Что посол тотчас сделал. Однако прошла неделя – и Галифакс никакого ответа не дал. Иден, узнав об этом, по собственной инициативе обратился к правительству Англии: «Если лорду Галифаксу почему-либо неудобно сейчас ехать в Москву, пошлите туда меня и поручите мне довести до конца дело о пакте». Однако правительство отвергло это предложение.
Стало совершенно очевидным, что власти Британии не намерены в ближайшее время заключать пакт с СССР.
Весьма красноречивы данные о том, сколько времени по ходу тройных переговоров требовалось для подготовки ответов советской стороне и сколько – англо-французской: Советский Союз использовал 16 дней, Англия и Франция – 59!
29 июня «Правда» выступила со статьей, в которой была чётко изложена оценка советской стороной хода переговоров. «Кажется, что англичане и французы хотят не настоящего договора, приемлемого для СССР, а только лишь разговоров о договоре для того, чтобы, спекулируя на мнимой неуступчивости СССР перед общественным мнением своих стран, облегчить себе путь к сделке с агрессором».
дата: 17.08.2009 Верхний уровень
