ТАМ, ГДЕ ДЕЛО В РУКАХ КОММУНИСТОВ
Владимир БЫЧКОВ,
редактор газеты Ровеньского РК КПРФ «Слово к народу»,
Белгородская область
Село Верхняя Серебрянка Ровеньского района, в котором располагается коллективное хозяйство СПК «Белогорье», уже внешне заметно отличается от многих сёл современной России: добротные дома, покрашенные заборы, к каждому дому подведён газ, асфальтовая лента дороги ведёт вглубь села. А когда знакомишься с жизнью верхнесеребрянцев ближе, возникает ощущение, будто попал в советское прошлое. Забота о тружениках чувствуется во всём. Коллективное хозяйство поддерживает и личные хозяйства крестьян: помогает сеном и зерном для птицы и скота, бесплатно перепахивает огороды; помогает и в строительстве домов. Пенсионеры, ветераны войны и труда получают материальную поддержку…
Между тем, немногим более десятилетия назад хозяйство
было на грани уничтожения. В 1998 году его долг составил девять миллионов
рублей, три года не платили за электроэнергию, не ремонтировались
производственные помещения, техника износилась, очень плохо было с кормами – и,
соответственно, суточный удой составлял еле-еле
В этот критический момент
хозяйство возглавил Владимир Петрович Кобыльник. В нашем разговоре он вспомнил,
что прежде, чем принять окончательное решение, посоветовался с отцом. Тот
сказал: «Берись. Докажи, что при разорительных реформах в сельском хозяйстве
трудовой коллектив жизнеспособен. Трудно будет, но ты же коммунист». Замечу,
что Владимир Петрович, тогда профсоюзный работник, вступил в партию в 1990-м
году, когда подавляющее большинство профсоюзного руководства спешно
«демократизировалось».
Когда Кобыльника избирали
председателем хозяйства, он не сулил сладкой жизни на следующий день после его
избрания. Напротив, выдвинул жёсткое условие: «Строгая трудовая дисциплина. Ни
пьянок, ни воровства не допущу». Возможно, именно это и убедило колхозников в
серьёзности намерений «человека со стороны».
Спрашиваю Владимира
Петровича, как же ему удалось поднять хозяйство из разрухи в условиях, когда на
помощь государства надеяться не приходилось?
- Начали с оптимизации.
Сейчас это слово приобрело недобрый смысл – под ним понимают разрушение, но у
нас это была действительно оптимизация: приходилось срочно решать, что надо
оставить, от чего придётся отказываться. Вместо двух производственных участков
решили иметь один, из трёх животноводческих ферм сделали две – учитывая
пригодность помещений. Чтобы поддержать животноводство, обратились за помощью к
украинским соседям, те помогли кормами. Достаточно быстро стали давать эффект
строгая дисциплина во всём и режим экономии: вместо 306 тонн солярки в год
стали расходовать 170 тонн, вместо 120 тонн бензина – 35 тонн, вместо 70 тысяч
киловатт-часов стали потреблять 25 тысяч. Но деньги были нужны срочно: нас
осаждали почти двести кредиторов. И пришлось пойти на меру, к которой душа
никак не лежала: произвести выбраковку крупного рогатого скота. Вырученные
средства позволили рассчитаться с
долгами и стали какой-то основой развития хозяйства.
- Какие результаты это
развитие дало?
- Чтобы повысить плодородие
полей и заготавливать на зиму достаточное количество кормов, перешли на
травопольную систему – и не ошиблись: считавшиеся плохими поля теперь дают до
30 центнеров с гектара. Заметно увеличилось поголовье КРС, а надои выросли в
три с лишним раза. Мы капитально отремонтировали животноводческие фермы,
подвели к ним подъездные пути, установили молокопровод, охладители молока. В
последние годы мы смогли выделить достаточные средства на пополнение
машинно-тракторного парка новой техникой.
Во всём этом заслуга не
только руководства хозяйства, - подчеркнул Владимир Петрович, - но и, прежде всего, самих тружеников. Без их
добросовестного отношения к делу, без их инициативности, наши планы остались бы
на бумаге. У нас, как в былые времена, появились ударники труда. Назову
некоторых из них. Это доярки Анна Александровна Бурлуцкая, Любовь Григорьевна
Клименко, Елена Васильевна Косолапова, механизаторы Николай Васильевич
Бурлуцкий, Иван Николаевич Нихаенко. И атмосфера в коллективе сейчас совсем
иначе, чем была десятилетие назад. Подходит посевная, предстоит большой объём
работ, но каких-то опасений у людей нет. Вся необходимая техника уже в строю,
подготовлены семена, завозятся необходимые минеральные удобрения, люди чётко
ознакомлены со своей будущей работой.
- В последние годы власть
много говорит о своём решительном намерении всерьёз взяться за поддержку
сельского хозяйства. Ощущаете ли вы серьёзность этих намерений на себе?
- Какое там. В закромах
нашего хозяйства лежит тысяча тонн добротного зерна. А продать его по
сколько-нибудь приемлемой цене мы не можем. Нам дают за килограмм три рубля, -
а обошёлся он нам в четыре рубля. За молоко нам дают меньше, чем в магазине
стоит бутылка газировки. Разве это дело? Зато тонна селитры в декабре стоила
четыре тысячи, а в феврале – уже восемь тысяч! А цены на технику, на ГСМ?! Какая тут поддержка
сельского хозяйства. Иногда мне кажется, что наша верховная власть просто
ненавидит сельское хозяйство. А ведь отнесись к сельскому труженику с
уважением, дай ему возможность проявить себя в полную силу – и он накормит всю
страну высококачественной продукцией.