Политическая социология: протестные настроения

Традиционный для исследований Фонда «Общественное мнение» мониторинг протестных настроений подтверждает, по состоянию на начало последней декады февраля (http://bd.fom.ru/pdf/d08ypn11.pdf), сохранение тенденции усиления протестного потенциала, обнаружившей себя еще в конце прошлого года. На сегодняшний день близки к тому, чтобы сравняться в количественном отношении две группы мнений, – признающих наличие социального недовольства и готовность людей участвовать в акциях протеста (47%), с одной стороны, и отрицающих это наличие (50%). Эта чисто «визуальная» констатация, утверждающая рост протестных настроений, как обычно, более характерна для «всех, кроме лояльных к Д. Медведеву и/или В. Путину» (57%). Лояльность к первым лицам государства, напротив, побуждает к более «оптимистичному» взгляду на общественную реальность: здесь заметно меньше респондентов, согласных с фактом усиления протестного потенциала (40%). Для отрицающих признаки проявления социального недовольства и протеста закономерность в распределении мнений предстает в «перевернутом» виде: оптимизм в оценке перспектив социального конфликта испытывают только 40% «нелояльных» против 56% «лояльных».

В пользу роста протестных настроений опять-таки, начиная с конца прошлого года, высказывается все большее число респондентов: на сегодняшний день она достигла 38%. Противоположная точка зрения, утверждающая, что протест идет на спад, стабильно собирает в свою пользу 1% мнений. Как обычно, «лояльные» с куда большей неохотой склонны признавать непреложный факт роста протестных настроений (32%), чем «нелояльные» (48%).

Еще один примечательный показатель последнего мониторинга протестных настроений – это впервые выявленный перевес испытывающих лично чувство социального недовольства и готовность участвовать в акциях протеста (49%) над теми, кто ничего подобного не испытывает (45%). Разница пока невелика, но и она весьма показательна с точки зрения общего перелома былой тенденции. «Лояльность» первым лицам государства и в данном случае, как и в предыдущих, заметно притупляет чувства личного протеста (41%), тогда как «нелояльность», наоборот, их стимулирует (62%).

Одновременно наблюдается неуклонное сближение между двумя кривыми – лично испытываемых настроений протеста (49%) и оценок протестного потенциала (56%). Уже известная дихотомия «лояльность-нелояльность» и здесь имеет определяющее значение: у «лояльных» это соотношение выглядит как 41% к 54%, у «нелояльных» - как 59% к 62%.

Как и прежде, сохраняется большой разрыв между «словом и делом»: даже гипотетическая перспектива выйти на акцию протеста в ближайшее воскресенье сильно поубавляет в своей численности ряды «протестантов». Причем за последнюю неделю потенциальных участников протестных выступлений стало даже чуть меньше (24% против 25%), в то время как намеренных бойкотировать акции протеста оказалось несколько больше (64% против 60%). Естественно, что «нелояльные» обнаруживают большую готовность к протестным действиям (32%), чем «лояльные» (19%). Последних гораздо больше в группе потенциальных бойкотистов (69%), чем «нелояльных» (55%).

Таким образом, рост протестных настроений и протестного потенциала имеет в качестве своего относительного ограничителя, способного в какой-то мере пригасить протест, позитивное восприятие первых лиц государства. Это, однако, только отчасти проливает свет на «качество» протеста, оставляя в тени его идентификацию по партийному признаку, а то и отсутствие таковой.

Материальное положение

Представления о собственном материальном положении, оценки его состояния – один из очевидных и непосредственных «микроэкономических» показателей кризисного сознания. Они же существенным образом характеризуют и ту объективную почву, на которой произрастают протестные настроения. Этой регулярно зондируемой теме посвящено исследование Фонда «Общественное мнение» (http://bd.fom.ru/pdf/d08dmp11.pdf), проведенное в начале второй декады февраля.

Самая простая из оценок материального положения по типу «хорошее-плохое» демонстрирует негативную динамику: в худшем материальном положении пребывают 34% респондентов – это самый высокий показатель за все прошедшее полугодие (для сравнения: максимум в 40% приходится на март прошлого года).

Примерно за те же полгода несколько поубавилась группа мнений, оценивающих свое материальное положение как среднее: она, как всегда, составляет абсолютное большинство, достигая 60% (в течение полугодия она располагалась на уровне 58-63%). Таким образом, большая часть населения страны далека от материального достатка и процветания, влача в экономическом плане неопределенно «среднее» состояние. А вот истинно преуспевающих, как водится, - совсем немного и даже стало чуть меньше, всего 6% (максимум, достигнутый в мае, составил тогда 8%).

Выведенные закономерности почти зеркально воспроизводятся при ретроспективной оценке собственного материального положения (предложенная респондентам ретроспектива составила от двух до трех месяцев). Едва ли не самый высокий показатель в группе респондентов, ухудшивших свое материальное положение (он буквально подскочил за считанные недели с 21% в начале января до 32% в феврале). И соответственно несколько меньше – 61% (против 66% в январе) стало тех, кто указывает на неизменность собственного материального достатка. Совсем скромной в количественном отношении (6%, а это уровень кризисного 2009 г.), оказалась и группа улучшивших свое материальное положение.

Прогностическая часть исследования – ожидания по части динамики своего материального достатка – воспроизводит уже отмеченные закономерности, впечатляя своим пессимизмом. Так, в частности, ухудшения ожидают 17% опрошенных, причем с января кривая этих пессимистов уверенно идет вверх (ранее этот показатель был отмечен на уровне 11%). На неизменность по этой же части уповают 42% - показатель, который красноречив в плане характеристики ситуации как откровенно застойной. И, наконец, на улучшение своего материального достатка рассчитывают 19% респондентов.

Динамика цен

Представления о динамике цен, как всегда, продолжают служить одной из непосредственных характеристик социально-экономического положения массовых слоев общества и, особенно в наши дни, важным и наглядным индикатором кризисного сознания. Они же важны с точки зрения оценок объективной основы роста протестного потенциала, выражения социального недовольства и готовности к протестным действиям. Этой теме посвящено исследование, проведенное Фондом «Общественное мнение» (http://www.fom.ru) в начале последней декады февраля.

О росте цен уверенно говорят 96% опрошенных: это исторический максимум и такого не было даже в самый разгар кризиса. Цены, по убеждению все большего числа опрошенных, очень резко пошли вверх начиная с летних месяцев – с 58% респондентов, констатировавших ценовой скачок в июне, до 63% - в июле, до 80% - в августе и, наконец, до своего максимума в феврале нового года. Примерно такие же ожидания относительно перипетий ценовой политики вырисовываются и на ближайший месяц: к прогнозу относительно повышения цен склоняется стабильное большинство в 86% наших сограждан (в предыдущем месяце таких пессимистов набралось немногим меньше – 84%). В основном – динамика та же, что и в предыдущем случае: резкое нарастание пессимистических настроений пришлось на середину лета.

Соответственно шло снижение в группе мнений, уповавших на неизменность цен: ее минимальное значение было зафиксировано в конце августа (5%), несколько изменившись в сторону роста в сентябре (7%), чтобы достичь исходного низкого уровня в конце февраля. Согласно ощущениям 1% респондентов, ценам суждено будет снизиться (в августе прошлого года и в январе нынешнего подобных «чудиков», по данным опроса, не находилось).

По каждому из приведенных вопросов был построен диффузный индекс, равный сумме положи­тельных ответов и половины ответов тех, кто говорит, что ничего не изменилось, или затрудняется ответить. В свою очередь, итоговый индикатор «Рост цен» является составным индексом и получается сло­жением рассчитанных значений диффузных индексов по каждому вопросу и деле­нием этой суммы на два. Индикатор измеряется в пунктах и может колебаться в пределах от 0 до 100 п. с различной характеристикой диапазонов:

- значение 50 п. означает отсутствие роста цен;

- значение выше 50 п. показывает рост цен;

- значение ниже 50 п. означает снижение цен.

По состоянию на последнюю декаду февраля этот индикатор составил 92,5 п., демонстрируя свое максимальное значение за весь почти полуторогодичный период наблюдений.

Таким образом, у абсолютного большинства населения страны выявлены по преимуществу пессимистические ожидания относительно динамики цен, сулящей дальнейшее снижение и без того низкого уровня жизни.

Модернизация в России

На фоне удручающего состояния отечественной экономики, причем в первую очередь с точки зрения ее наиболее ощутимых – «микроэкономических» – показателей особый интерес представляет отношение к широковещательному проекту модернизации, сама идея которой, бесконечно обыгрываемая на медийном уровне, по определению исполнена большого оптимизма. Этой теме посвящен постоянный мониторинг Фонда «Общественное мнение», последние данные которого относятся к середине февраля.

О том, что ситуация с модернизацией и технологическим обновлением в стране хорошая, заявили только скромные 5% опрошенных – этот показатель, резко упавший по сравнению с осенью прошлого года, ранее несколько возрастал (с 12% в 2009 г. до 21% в 2010 г.). Тех, кто оценивает модернизаторскую идею с недоверием, всегда было существенно больше, а сейчас их стало более трети населения (39%): в их оценке эта ситуация является плохой. А мнения, согласно которому дела с модернизацией обстоят средним образом, придерживается несколько меньшая группа населения (34%). Именно эти позиции умеренности условий модернизации в России занимают в большей степени сторонники первых лиц государства (38%), «лояльно» настроенные по отношению к ним (в общей сложности группа лояльных составила 67% респондентов). Остальные (их насчитывается 33%) в наибольшей мере выражают недоверие к новой инициативе власти, считая, что условия для модернизации в стране – плохие (группа нелояльных поставила наибольшее число сторонников этой точки зрения – 52% против 31% в октябре прошлого года).

По всем признакам дело модернизации и технологического обновления в России все более воспринимается как очередной пропагандистский жупел или нечто совершенно безнадежное: количество сторонников этой идеи, считающих, что ситуация в данном отношении улучшается, неуклонно падает, составляя на середину февраля всего 28% (в июне этот показатель достигал 40%). Эта нисходящая динамика полностью воспроизводится в группе лояльных первым лицам государства – улучшение условий для модернизационных мероприятий констатировали среди них всего 32% опрошенных. «Нелояльные» настроены еще более сдержанно в плане оценок перспектив модернизации, отмечая скорее застойность ситуации в этом плане (48%).

Более конкретный во временном отношении прогноз – на ближайший год – выглядит несколько оптимистичнее: рост оптимистических ожиданий, что ситуация с модернизацией и технологическим обновлением будет намного лучше, чем сегодня, наблюдается во всех группах. Лидируют по этой части опять-таки лояльные В. Путину и Д. Медведеву (36%). Нелояльные придерживаются наиболее пессимистических прогнозов (25%), хотя в их группе прослеживается тенденция к убыванию (в начале года – 38%, осенью прошлого года – 41%). Оптимизм этих прогнозов существенно принижает группа затрудняющихся с ответом, насчитывающая до трети респондентов, хотя и она демонстрирует убывающую динамику.

Таким образом, идея модернизации и связанного с ней технологического обновления, несмотря на свое массированное медийное сопровождение, теряет корни в общественном сознании: на возможности ее осуществления уповает все меньшая часть общества. Водораздел в диаметрально противоположных оценках по большей части идет по линии «власть – оппозиция»: проправительственная часть общественного мнения с большим энтузиазмом, нежели оппозиционная, склонна судить и о сегодняшней конъюнктуре, и о перспективах для воплощения в жизнь этой идеи.