Красная армия – защитница Отечества
Надежды большевиков на то, что социалистическая революция принесёт мир народу, увы, не оправдались. С одной стороны, в стране множились вооружённые выступления контрреволюционеров; с другой над Россией нависла угроза иностранной интервенции. Решение о ней было официально принято на Международной конференции в Париже уже 15 ноября 1917 года. Обратите внимание: всего через 20 дней после установления Советской власти, когда составить представление о её характере было невозможно. Очевидно, что капиталистические государства просто сочли, что наступил удобный момент для дележа России – и, действительно, уже в декабре было принято решение о будущем разделе нашей страны на сферы влияния. И Ленин, ясно понимая, что революция лишь тогда чеголибо стоит, когда умеет себя защищать, 28 января 1918 года подписал декрет Совнаркома о создании РабочеКрестьянской Красной Армии.
Показательно, что День Красной Армии был установлен Советской властью не в день её «рождения», а в тот день, когда она дала первый бой перешедшим в наступление немецким войскам. Тем самым, была подчеркнута её роль как защитницы Отечества.
И в полыхнувшей в 1918 году по всей стране гражданской войне именно Красная Армия выступала как защитница Отечества, как бы ни пытались «интерпретировать» события тех лет нынешние антисоветчики.
А у воспеваемых ныне антисоветскими «патриотами» контрреволюционеров, как потом признал Деникин, главным мотивом была жажда реванша. И ради этого реванша они готовы были пожертвовать даже интересами России. Так, с циничной откровенностью, написал в мемуарах Черчилль: «Было бы ошибкой думать, что… мы сражались на фронтах за дело враждебных большевикам русских. Напротив того, русские белогвардейцы сражались за наше дело». Допускаю, что далеко не все белогвардецы чётко осознавали это, но неужели они не ставили перед собой вопрос: чем придётся расплачиваться за те сотни тысяч винтовок, тысячи пулемётов, сотни орудий и аэропланов, десятки танков, которые щедро поставляли им англичане, французы, американцы, японцы? Да ведь интервенты вели грабеж России открыто, тащили к себе всё: нефть, руду, скот, пшеницу, пушнину... На Генуэзской конференции в ответ на требование представителей Антанты погасить царские долги, Советская сторона представила скрупулёзно составленный счёт (его опровергнуть не смогли) за ущерб, причинённый интервенцией – и он в разы превосходил гигантскую сумму царского долга.
Враждебно тогда настроенный к большевикам писатель М.М. Пришвин констатировал в своём дневнике: «Устанавливается необходимость для русского человека признать Советскую власть как единственно возможную, так что или интервенция или Советская власть». И в такой ситуации десятки тысяч представителей верхних сословий царской России встали в войне на сторону красных. Некоторые сделали это, вдохновлённые идеями Октября – как, например, дочь профессора, поэтесса Лариса Рейснер, ставшая легендарным комиссаром Морского генерального штаба, или потомственный интеллигент, доброволец Первой мировой Всеволод Вишневский, который, будучи беспартийным, стал политработником. Другие примкнули к красным, поскольку именно в них видели защитников России.
В своём выступлении 1 августа 2014 года, пытаясь использовать выдающийся по мастерству Брусиловский прорыв для компрометации большевиков, В.В. Путин не хотел заметить того, что сам Брусилов встал на сторону последних. Неужто генерал не увидел того, что разглядел бывший подполковник? И не он один. Инженерной обороной Петрограда командовал лучший российский фортификатор генерал Величко, генерал БончБруевич стал начальником штаба Красной Армии, его помощником – генерал Лукирский. Штурман легендарного «Варяга», потом старший офицер линкора «Цесаревич», капитан первого ранга Беренс после Октября стал начальником Морского генерального штаба и членом Высшего военного совета республики; капитан первого ранга Галлер, оказавшись в 1917 году вместе с флотом в Финляндии, возглавил Ледовый поход, вернувший России корабли Балтийского флота, затем он стал начальником штаба отряда действующих судов Балфлота; полковник Каменев сначала командовал Восточным фронтом, затем стал главкомом… Этот список можно продолжать и продолжать.
Но ещё более важным фактором, чем поддержка значительной части патриотически настроенных представителей высших слоёв общества, стала поддержка Красной армии со стороны народа. Ведь именно в гражданскую войну основная часть населения сделала свой выбор. Утверждение антисоветской пропаганды, будто большевики «обманули народ», совершенно нелепы. Потому что в условиях многолетней гражданской войны люди «выбирали» власть не по словам, а по делам. Французский историк кино Жорж Садуль приводит в своей книге рассказ выдающегося советского режиссёра Григория Козинцева: «Все мы знали, что Советское правительство было нашим правительством, и эта убеждённость укоренилась в нас в большей мере практикой, нежели теорией… Мы изучали марксизм на страшной практике гражданской войны, на себе испытывая один за другим самые разные правительственные режимы».
И уже в те годы чётко определилась специфическая черта Красной армии, которая стала залогом её стойкости не только в гражданской, но и Великой Отечественной войнах. Это воспитательная роль партии. Идеалы новой жизни, которые коммунисты несли в массы солдат, придавали красноармейцам дополнительные духовные силы. Именно эти силы позволили плохо экипированной, испытывающей недостаток во всём Красной Армии, выдержать тогда, когда белые, которых снабжал, как ныне говорят, «весь цивилизованный мир», захватили более 80% территории России, когда Юденич стоял под Петроградом, Колчак захватил Поволжье, а Деникин рвался к Москве. А идеология реванша, которая доминировала у белых, может стимулировать успешное развитие наступления. Но сил выстоять в критическом положении она не могла дать. И потому, получив контрудары красных, Юденич через считанные недели оказался в Эстонии, Деникин через считанные месяцы – во Франции, а воспеваемый нынешними контрреволюционерами Колчак позорно пытался бежать при приближении к Омску лишь одной дивизии красных, но ему не удалось.
В. ВАСИЛЕНКО.
