СЧАСТЬЕ И ЕГО ЭРЗАЦ

О счастье мечтают все люди. Однако у разных типов личности разные представления о нём. «Человеку очеловеченному» счастье даёт чувство своей реализации. Гёте так выразил это ощущение:

                                               Я знаю, не дано ничем мне обладать.

                                               Моя лишь мысль, её не удержать,

                                               Когда в душе ей суждено родиться.

                                               И миг счастливый тоже мой,

                                               Он благосклонною судьбой

                                               Мне послан, чтоб сполна им насладиться.

Фрейд утверждал, что реализация в труде своего духовного потенциала, ощущение радости творчества доступны «лишь немногим людям» - художникам, учёным, поскольку «предполагают наличие особенных, не так уж часто встречающихся способностей и дарований». В современном потребительском обществе подобная точка зрения настолько укоренилась, что даже некоторые учёные, стоящие, в целом, на гуманистической позиции, разделяют её. К примеру, Дэниэл Белл выделял в этом отношении тех, кто «посвящает себя храму науки». Да и Джон К. Гэлбрейт говорил о необходимости создания возможности выбора между работой и досугом, но не о придании работе духовного наполнения.

Между тем, опыт Советского Союза убеждает, что не только в теории, но и на деле ощущение реализации своего духовного потенциала может быть связано не только с интеллектуальной деятельностью. Илья Эренбург писал, обращаясь к рабочим: «Люди почему-то всегда думали, что есть труд высокий и труд низкий. Они думали, что вдохновение способно водить кистью, а не киркой. Пала глухая стена между  художником и ткачихой, и в духоте шахт люди добывают не только тонны угля, но и высочайшее вдохновение мастера… У нас с вами одни муки, одни радости. Назовём их прямо: это муки и радости творчества». Движение новаторов, принявшее в 30-е годы чрезвычайно широкий размах, свидетельствует, что эти слова не лозунг, а констатация факта.

Для значительной части людей – особенно значительной в 20-50-е годы – был ещё один источник духовного счастья в труде: осознание того, что этот труд служит развитию и укреплению страны, росту благосостояния народа. Я вовсе не хочу сказать, что  эти люди жили с постоянным чувством счастья (это вообще свойственно лишь блаженным). Но жизнь их была освещена высокой целью и полна смысла; труд стал для них духовной потребностью, а не только средством обеспечения себя матблагами, и потому сам по себе приносил моральное удовлетворение. Маяковский точно выразил этот чувство: «Радуюсь я – это мой труд вливается в труд моей республики».

Человеку с такой жизненной позицией и общие достижения страны приносят счастье. Один из самых ярких примеров этого – 12 апреля 1961 года. Сразу после сообщения о полёте Гагарина тысячи и тысячи людей вышли на улицы. Это не было «организованное» шествие – просто радость оказалась столь огромной, что люди ощущали необходимость разделить её с другими. Это и было то, что западные философы-гуманисты называют «счастьем разделённой радости» и относят к «самым глубоким формам человеческого счастья».

Однако понять таких людей может лишь тот, в чём внутреннем мире сложился приоритет духовных ценностей, то есть, «Человек очеловеченный». На Московском международном кинофестивале 1989 года югославский режиссёр Жильник говорил о смысле заложенной в названии его фильма «Так закалялась сталь» аналогии с романом Николая Островского: «Герой Островского строил социализм, а Лео, мой герой, носит его на плечах и в желудке». И по тону режиссёра, и по тону фильма было ясно, что автор полагает: уровень материальной обеспеченности персонажа явно неудовлетворительный. Однако Лео  обеспечен материальными благами неизмеримо лучше Корчагина: у него свой дом, машина, он может позволить себе посвящать вечера попойкам в баре, - тем не менее, Корчагин был бесконечно счастливее него. Дело в том, что для героя фильма, как и для режиссёра, значение имеют лишь материальные ценности и соответствующие радости, а потому они не в состоянии понять счастье Корчагина.

Для «Человека потребляющего», основным стимулом которого является погоня за материальными благами, счастьем будет казаться их приобретение. Показателен американский телесериал «Санта-Барбара» - фильм, целенаправленно ориентированный на внутренний мир «Человека потребляющего», поскольку «сверхзадача» сего творения служить обрамлением рекламы. Трудно вспомнить момент, когда кто-нибудь из персонажей испытывал творческое счастье созидания. Зато примеров «приобретательского» счастья – сколько угодно. Жизненные устремления персонажей (хотя, подозреваю, помимо воли авторов сериала) метко охарактеризовал Круз: «Вор хочет того же, что и мы, только добивается этого другим способом».

Но, быть может, в этом нет ничего плохого? Пусть каждый идёт за своим счастьем и стремится к тем радостям, которые ему по нраву. Однако Альберт Эйнштейн предупреждал, что такая гонка за матблагами «может привести к удовлетворению желудка, но никак не к удовлетворению человека как мыслящего и чувствующего существа». А Пётр Леонидович Капица в докладе, представленном на Эйнштейновский конгресс ЮНЕСКО, развил эту мысль и показал, что «победителям» в этой гонке «за высокое материальное благосостояние приходится расплачиваться духовным счастьем».

Потому что приобретательское счастье – это не счастье, а его потребительский эрзац, пароксизм довольства от временного насыщения. А настоящее духовное счастье для подобных людей становится недостижимым.

Вспомним фильм Тарковского «Сталкер». В некой Зоне есть Комната, чудесным образом исполняющая самое заветное желание побывавшего в ней человека. Но именно самое заветное – то, которое владеет его душой. И вот один из героев картины, Писатель, - интеллигент, разменявший духовные богатства на материальные блага, - дойдя до порога Комнаты, останавливается. Потому что понимает: потребительство уничтожило в нём все те стремления, осуществление которых может принести ему настоящее счастье, а воплощение того, что сейчас владеет его внутренним миром, счастья отнюдь не даст.

Мысль о том, что в жизни, ориентированной на потребительские ценности, человек теряет духовное счастье, звучит во многих фильмах, поставленных в Японии, Италии, Франции, Дании, Швеции, Испании, Голландии в то время, когда эти страны достигли очень высокого уровня материального благосостояния. Характерна и реакция на произведения такого рода тех советских интеллектуалов, которые приняли сугубо потребительскую по духу идеологию «перестройки». Например, обозреватель «Спутника кинозрителя» с раздражением пенял авторам французского фильма «Зелёный луч»: «Ну не надо, хватит про то, как им там плохо и неуютно!».

«Человек потребляющий» редко осознаёт свою ущербность (осознание её – это уже начало пути к духовному возрождению). Но он всё равно ощущает дисгармонию бездуховного существования. Голландский фильм «Задыхаясь» поведал историю женщины из «среднего класса», которая вдруг – на первый взгляд, непонятно почему – решила уйти из жизни. Его режиссёр Мади Сакс на встрече с журналистами рассказала, что идея картины возникла у неё после того, как её близкая подруга, имевшая, казалось бы, всё: надёжную материальную обеспеченность, внешне благополучную семью, - попыталась покончить с собой. И в своём фильме Мади как раз стремилась осмыслить случившееся. Произведение подводит к однозначному заключению: главной причиной была страшная духовная пустота жизни женщины. Этот случай вряд ли можно счесть исключительным. Ведь, как не раз информировала пресса, в мировых «лидерах» по самоубийствам не только разорённая реформаторами Россия, но и богатейшая Япония, и материально процветающая Дания.

Думается, именно неосознанное ощущение такой внутренней дисгармонии в значительной степени порождают тягу материально благополучных людей к наркотикам, алкоголю; наконец психические расстройства. А масштабы этих бедствий в ведущих капиталистических странах становятся угрожающими.

Известный врач Поль Брэгг писал, что в США только среди учащейся молодёжи полтора десятка миллионов алкоголиков, что психиатров и психологов не хватает для контроля за психическими расстройствами. Рейган в бытность президентом США признавал: «Наблюдается пристрастие к алкоголю и наркотикам, от которого страдают сотни тысяч наших детей,.. может дойти до того, что наркомания в школах станет нормой». В середине 90-х годов музыкальный канал «Эм-ти-ви» провёл опрос молодых европейцев (от 16-и до 24-х лет); выяснилось, что более 60% из них полагают, что в современном обществе наркотики сделались нормой.

Таким образом, духовная деградация западного «общества всеобщего благоденствия» грозит перейти – вернее, уже переходит – в физические вырождение. «Мы находимся в эпицентре кризиса современного человека, - предупреждал Фромм. – Это угроза не одному классу или одной нации, а всей жизни».