Виктор ВАСИЛЕНКО: РАЗМЫШЛЕНИЯ ОБ УЧЕНИИ ХРИСТА
ПУТЬ К СВОБОДЕ

Учение Христа и нормы «всего цивилизованного мира»

В конце 80-х годов среди идеологов разрушения советского общества стало весьма популярным использование в качестве критерия истинности тех или иных идей и жизненных принципов их соответствие нормам «всего цивилизованного мира». Только ведь этот критерий никак нельзя счесть истинным, поскольку любая прогрессивная идея, очевидно, не вписывается в картину традиций и норм мира своего времени.

Учение Христа не было исключением. Оно предложило совершенно иные принципы человеческого существования, нежели те, по которым жил «весь цивилизованный мир». В Евангелиях легко найти примеры того, что люди, даже ближайшие ученики Христа, порой не понимали Его – настолько непривычными были высказанные Им идеи. Поэтому-то апостол Павел и был убеждён, что человек, стремящийся принять христианское учение, должен «отложить прежний образ жизни ветхого человека, а обновиться духом ума вашего и облечься в человека нового».

«Ветхий человек» не отрицает существования каких-то нравственных установок, однако они в его представлении носят абстрактный характер; в реальных поступках он руководствуется не ими, а прагматическими соображениями. Кодекс его морали – Ветхий Завет, в котором, с одной стороны, даны какие-то нравственные принципы человеческого бытия, но с другой стороны, если исходить из прецедентов, то можно отыскать оправдание отходу от них. Так, Заповеди провозглашают: «Не убий!». Однако описаны и случаи, когда сам пророк Моисей руководствовался совершенно иным принципом. Скажем: «И доставили пленных и добычу, и захваченное Моисею… И прогневался Моисей на военачальников. И сказал им Моисей: для чего вы оставили в живых всех женщин? Итак, убейте всех детей мужеского пола и всех женщин, познавших мужа, убейте. А всех детей женского пола, которые не познали мужеского ложа, оставьте в живых для себя». Подобным образом – исходя из прецедентов Ветхого Завета – можно оправдать практически всё, что угодно.

А вот учение Христа говорит, что нужно не «верить» в предлагаемые им принципы существования и нравственный идеал, а жить в соответствии с ними. Причём, принципы эти, повторю, по сути, отвергали существующие нормы общества. Да и сам Христос не раз прямо выступал против социальных устоев «всего цивилизованного мира», - когда клеймил: «Горе вам, богатые», «сии, поядающие домы вдов и напоказ долго молящиеся, примут тягчайшее осуждение», «и вам, законникам, горе, что налагаете на людей бремена неудобоносимые, а сами и одним перстом не дотрагиваетесь до них»; когда Он призывал к смене не только идеологических, но и социальных принципов, заповедовав Своим последователям: «Князья народов господствуют над ними и вельможи властвуют над ними, но между вами да не будет так»… Да, Макс Вебер имел основания назвать учение Христа «манифестом великого восстания рабов».

Легко понять, что власть и деньги имущие никак не могли возлюбить такого проповедника. «Меня (мир) ненавидит, потому что Я свидетельствую о нём, что дела его злы», - говорил Христос Своим ученикам.- «Если бы вы были от мира, то мир любил бы своё, а как вы не от мира, поэтому ненавидит вас мир».

Однако служители христианской религии предпочли, как отметил Эразм Роттердамский, не «исправлять нравы по нормам, установленным Писанием», а «льстить словами Евангелия болезням души… приспосабливая Священное писание к нравам времени».

Уже некоторые из апостолов, вероятно, в надежде облегчить утверждение христианской религии в существующем обществе, пошли на компромисс. Они,  –  а вовсе не Христос! – провозгласили: «Нет власти не от Бога», «Всякая душа да будет покорна властям» и стали проповедовать: «Будьте покорны всякому человеческому начальству», «Рабы, повинуйтесь господам… как Христу». Удивительно, но с такими призывами выступал и апостол Павел – тот самый, который в другом послании заявил: «Стойте в свободе, которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства». Конечно, он имел в виду, прежде всего, свободу духовную. Но может ли человек быть свободным духовно, если душа его покорна господам? Высказывание Христа: «Кесареву кесарю, а Божие Богу» подразумевает как раз, что душа человека должна быть свободна от власти земных владык.

В IV веке – со времени папы Сильвестра и римского императора Константина Великого – компромисс между христианской церковью и мирской властью сменился самым тесным союзом. Руководители церкви, откровенно пренебрегши завещанным Христом принципом: князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют над ними, но между вам (т.е. теми, кто принял учение Христа) да не будет так, - объявили мирскую власть со всеми её антихристианскими порядками христианской и стали именовать императора «святейшим и благословенным Богом».

По мнению чешского богослова XV века Хельчицкого именно с этого союза и начался упадок духа христианства. «Христос посредством учеников захватил в свою сеть веры весь мир, - писал Хельчицкий в трактате «Сеть веры», - но большие рыбы, пробив сеть, выскочили из неё, и в проделанные этими большими рыбами дыры ушли и все остальные. Так что сеть осталась почти пустая».

Думается, закономерно, что в том же IV веке на Никейском соборе были приняты догматы «Символа Веры». Цитирую Православный Символ Веры:

«1. Верую во Единаго Бога Отца Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым.

2. И во Единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единародного, Иже Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога Истинна от Бога Истинна, рожденна, несотворенна, Единосущна Отцу Имже вся бывша.

3. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с Небес и воплатившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшаяся.

4. Распятого же за ны при Понтийском Пилате и страдавша, и погребенна.

5. И воскресшаго в третий день по Писанием.

6. И возшедшаго на Небеса, и седяща одесную Отца.

7. И паки грядущаго со славою судити живым и мертвым, Его же Царствию не будет конца.

8. И в Духа Святаго, Господа, Животворящаго, Иже от Отца исходящаго, Иже со Отцем и Сыном спокланяема и славима, глаголавшаго пророки.

9. Во Едину Святую, Соборную и Апостольскую Церковь.

10. Исповедую едино крещение во оставление грехов.

11. Чаю воскресения мертвых.

12. И жизни будущаго века. Аминь» («Основы Православной веры», Минск, 1990 г.).

Как это связано с фундаментальными принципами истинно человеческого существования, выдвинутыми учением Христа? Никак. Тем не менее, именно эти догматы и другие положения, выдвинутые отцами церкви, стали основой религиозного культа христианства. Причём, воспринимать их надо было слепо и неукоснительно.

А принципы истинно человеческого бытия, предложенные Христом, обходились молчанием. В книжке «Начала христианского Православного учения» (Москва, 1905 г.) в главе «О проповеди Христовой» нет даже упоминания о таких принципах, как «Царство Божие внутрь вас есть», «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное», «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный», «Не собирайте себе сокровищ на земле,.. но собирайте себе сокровища на небе; ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше», «Не можете служить и Богу и маммоне» и им подобных. Вместо этого «Начала» предлагают читателю такую версию: «Главное содержание проповеди Его было таким: покайтесь и веруйте в Евангелие. Евангелие значит добрую весть о том, что Бог прощает людям грехи и дарует царствие небесное через Христа. Покаяться, значит возненавидеть грехи, признаться в них, просить от Бога прощения и твёрдо решиться жить по воле Божьей». На этом изложение проповеди Христовой завершено.

В упоминавшихся «Основах Православной веры» 1990 года издания проповеди Христа вообще не упоминаются – речь идёт  о чисто культовых вопросах. В изданной примерно в то же время в США Библии есть своего рода «краткий курс», послесловие «Чему учил Иисус Христос». Ни один из принципов истинно человеческого бытия, которые проповедовал Христос, здесь тоже не упоминается – главным образом варьируется тезис «Верующий в Меня не умрёт вовек».

Историк христианства Эрнест Ренан так охарактеризовал религию первохристиан, идущую непосредственно от учения Христа: «Религия без жрецов и внешних обрядностей, основанная исключительно на сердечном чувстве, на подражании Богу, на непосредственном единении совести с Отцом Небесным… Зачем нужны посредники между человеком и его Отцом? Бог смотрит только в сердце человека, для чего же эти очищения, обряды, касающиеся исключительно тела».

А в религиозном культе главной стала именно обрядовая, внешняя сторона. И она не могла эффективно способствовать духовному возвышению людей, потому что, как заметил Лев Толстой, если человек может спастись таинствами, зачем все силы отдавать на исполнение в жизни нравственного учения Христа. В сущности, это и есть «очищение внешности чаши и блюда» при том, что внутри они могут оставаться «полны хищения и неправды».

В такой религии из служителей культа постепенно сформировался чисто жреческий аппарат посредников между Богом и людьми, представители коего стали именоваться «отцами» и установили монополию на владение истиной – вплоть до возведения непогрешимости главы Церкви в католический догмат.

Всякое сомнение в непреложности истин, предлагаемых «отцами» церкви, рассматривалось как преступление. А поскольку с увеличением числа религиозных течений претендентов на владение абсолютной истиной становилось всё больше и больше, по всей Европе запылали костры. Византийцы предлагали прыгнуть в огонь упорным поборникам манихейской «ереси», никониане отправляли на костёр раскольников, католики – реформаторов; реформаторы тоже не отставали: в одной кальвинистской Женеве только за 1542 год было сожжено 500 человек.

При всех различиях «отцы» разных Церквей сходились в стремлении не допускать людей к источникам духовных богатств, помимо «освящённых» религией. По сути дела христианские «духовные наставники» руководствовались принципом, выдвинутым халифом Омаром: «Если книги содержат то же, что и Коран, то они излишни, если же в них есть то, чего нет в Коране, тогда они вредны».

Уничтожались бесценные библиотеки (скажем, патриарх Кирилл внёс свою лепту в уничтожение великого собрания Александрийской библиотеки, папа Григорий VII приказал сжечь императорскую библиотеку в Риме, францисканцы уничтожили огромную библиотеку храма майя), пресекалось распространение «языческих знаний» - в частности, была закрыта Академия, созданная ещё Платоном и просуществовавшая десять веков… Надо ли удивляться, что в результате подобного «утверждения духовности» Европа на столетия погрузилась во мрак невежества. Знания, обретённые ещё в древней Элладе (закон сохранения вещества, бесконечность Вселенной, шарообразная форма Земли, природа солнечного и лунного затмений, представления об электричестве и природе молний и т.п.), были на века стёрты из памяти людей.

И поиск новых знаний мыслителям приходилось оплачивать страшной ценой. К примеру, только в Италии и только во второй половине XVI века были сожжены 78 учёных. Выдающийся математик Джироламо Кардано сам сжёг 120 своих книг, опасаясь, что они вызовут недовольство церкви. Галилей был осуждён церковью не за какие-то сомнения в вере, а за «покушение» на канонизированную геоцентрическую систему; и это осуждение оставалось в силе даже в ХХ веке – его отменил только в 1983 году Иоанн Павел II. Боярин Артамон Матвеев, научившийся пользоваться таблицей логарифмов, был обвинён в чернокнижии и колдовстве…

Более того, церковью не поощрялось и стремление человека своим умом постичь учение Христа. Скажем, работы одного из крупнейших христианских философов Эразма Роттердамского были включены в «Индекс запрещённых книг» как работы автора «проклятого по первому классу». И это пример скорее типичный, нежели исключительный – достаточно вспомнить Оригена, Майстера Экхарта, Декарта. Как отмечал Лев Толстой, фактически попал в число запрещённых авторов и сам Христос: у православных Нагорная проповедь была исключена из чтений Евангельских в церквах, а католичество запрещало вообще чтение Евангелия.

Начав отход от принципов и приоритетов учения Христа, церковь со временем «благословила» почти все основные устои того мира, который обличал Христос. В таком виде христианская религия вполне устраивала власть и богатства имущих. Она не только не покушалась на их образ жизни, но, напротив, от имени Бога утверждала его, отождествляя неповиновение с грехом. Угнетённых же она приучала смириться и безропотно повиноваться господам, надеясь на лучшую жизнь в мире Ином.

До какой степени был утрачен дух учения Христа, свидетельствует, например, энциклика папы Римского Льва XIII «О новых вещах» ( 1891 г.)

Папа выступает с прямой апологией частной собственности. При этом он оперирует доводами типа того, что обобществление собственности «противится государственному порядку», что это будет во вред самим трудящимся, поскольку «отбирает у них возможность приумножения имущества».

Из последнего следует, что «возможность приумножения имущества» папа считает одним из главных стимулов человеческой деятельности. Однако это прямо противоречит духу учения Христа, с позиции которого погоня за матблагами не может быть стимулом человеческой деятельности, ибо губительно сказывается на духовном мире людей (вспомните притчу о сеятеле).

Лев XIII объявляет, что цель жизни – вечная жизнь после смерти. Но даже если встать на эту позицию, то вспомним, что ответил Христос богачу, который как раз спрашивал, как ему наследовать жизнь вечную: «Всё, что имеешь, продай и раздай нищим». Таким образом, и здесь точка зрения Христа кардинально противоречит позиции Его «наместника».

В этом высказывании Иисуса идея необходимости для христианина отказаться от собственности выражена настолько недвусмысленно, что не допускает никакого двойного толкования. И папа приводит не этот фрагмент Евангелия от Луки, а другой – более ранний и менее определённый: «Продавайте имения и давайте милостыню». И тут же Лев XIII даёт свою трактовку: этот принцип «является обязанностью не справедливости, а только милости». Но ведь достаточно прочесть Деяния, дабы убедиться, что у ранних христиан принцип обобществления собственности рассматривался как категорическая необходимость, и святой Пётр (преемником которого, а вовсе не Фомы Аквинского считается папа Римский) проводил этот курс предельно жёстко, о чём свидетельствует случай с Ананием и Сапфирой, утаившими при вступлении в общину часть своей собственности.

Защищает папа и богатство. Он объявляет, что церковь «никому не велит обращать на помощь другим того, что ему необходимо для себя, что необходимо для поддержания соответствующего его сословию положения» - то есть, оправдывает не только стремление к богатству, но и стремление к роскоши, которая «соответствует положению» богача. И как это соотносится с евангельским принципом «У кого две одежды, тот отдай неимущему, и у кого есть пища, делай то же»?       

Бедствием, с точки зрения папы (которую он в энциклике, как и положено, объявляет единственной истинной), является лишь «чрезмерное желание богатства». Но ведь даже Ветхий Завет считает смертным грехом отнюдь не «чрезмерное», а вообще сребролюбие, ибо, как утверждает Экклезиаст, «кто любит серебро, тот не насытится серебром». И Христос говорил вовсе не о том, что не слишком-де усердствуйте в служении маммоне – нет, Он категорически утверждает: «Не можете служить и Богу и маммоне».

Показательно, что Лев XIII не приводит НИ ОДНОГО высказывания Христа в поддержку своей позиции по вопросам частной собственности и богатства, а опирается на тезисы Ветхого Завета, св. Фомы, высказывания некоторых своих предшественников и ссылки на обычаи.

Но прав был апостол Павел, говоря о Новом Завете: «Буква убивает, дух животворит». Закономерно, что церковь на избранном ею пути за полторы тысячи лет своего господства во многих странах не смогла возвысить человечество. Напротив…

Около пяти веков назад Эразм Роттердамский писал: «Разверни анналы древних и сравни нравы тех времён с нашими. Когда больше презирали истинную честность? Когда больше ценили богатство, приобретенное каким угодно способом? Какому веку больше соответствуют слова Горация: “Даст ведь царица Деньга и с приданным жену и доверье. Даст и друзей, красоту, родовитость”. Кто теперь не всерьёз читает эти сатирические строки: “Граждане, граждане, прежде всего деньгу наживайте”. Когда роскошь была разнузданнее? Когда грязные прелюбодеяния распространялись шире, были безнаказаннее и не считались позором? Так мы, христиане, чтим учение Христа, так выражаем на деле, что вообще нет ничего неразумнее, презреннее и постыднее, чем быть чистосердечным христианином».

Что же тогда сказать о нравах конца ХХ века – начала XXI, когда, как констатировала немецкая журналистка Марион Денхоф, «максимальное увеличение дохода превратилось в высшую цель жизни»; когда, как сообщали СМИ, англичане на бессмысленные подарки для животных (вроде украшенного драгоценностями ошейника) потратили на Рождество десятки миллионов фунтов – в то время, как в мире ежегодно из-за отсутствия средств на полноценное питание и лечение умирают десятки миллионов людей; когда лояльное отношение к сексуальным извращениям стало критерием демократичности общества? Духовная деградация «цивилизованного мира» достигла такой степени, что папа Римский Иоанн Павел II незадолго до смерти сказал, что только вмешательство Всевышнего может спасти от мрачного будущего, однако «Бог отвратил от людей глаза Свои и затворился у себя в горних высях».

И всё же, несмотря на все негативные тенденции в христианском мире, надо признать правоту упоминавшегося выше средневекового богослова Хельчицкого и в другом: христианство хранит в себе основания истинно человеческого бытия, и их воплощение в реальной жизни возможно при возвращении к Его чистому учению.

В разные века у разных народов были люди, мечтавшие об утверждении в обществе принципов и приоритетов учения Христа. Вот лишь некоторые из них: Матвей Башкин, пытавшийся в России XVI века убедить, что крепостное право несовместимо с христианским учением; французский священник Жан Мелье, выступавший против частной собственности и социальной несправедливости; итальянский монах Томмазо Кампанелла, разработавший проект «Города Солнца»; лорд-канцлер Англии Томас Мор, положивший в основу своей модели совершенного общества христианские принципы; монахи «общества Иисуса», создавшие в XVIII веке в Латинской Америке основанную на христианских началах общину индейцев гуарани…

Ну, а в ХХ веке получили распространение (прежде всего, в Латинской Америке) религиозные движения «Теология освобождения», «Теология надежды», «Теология революции», «Радикальные христиане», ставящие своей целью преобразование общества в соответствии с принципами учения Христа.